Потихоньку друг во вторую кондицию входит: в кресле раскинулся, оживает только когда пить зовут или кто шуметь, или ржать громко начинает, как старый дед — шикает, от чего собравшаяся толпа еще больше хохот подымает.
Девчонки наконец-то к нам заходят, в зал, где главное происходит, а именно: распитие ранее купленных напитков.
Аккуратно входят, волнуются, глазками по периметру бегают, присутствующих мажут. Смол, бедный, совсем побелел, по-джентельменски извинился и зажимая рот двумя руками и толкая одну из новеньких полетел в туалет освобождаться.
— Пить будете? — привстаю я, чтобы перепуганных от такого приветствия девчонок немного успокоить, здесь есть и нормальные. Другие вон делёжкой занимаются, и пока их даже не замечают.
На мой вопрос те переглядываться начинают, ждут пока одна из них осмелится, что бы подхватить.
— Есть вино, водка и сок. Или водку с соком сделать могу?! — продолжаю перечислять скудный набор, пока рыбки всё в раздумиях находятся. Той, что пригласила и след простыл, как и Боди.
— Вино… — отвечает блондинка.
— И я вино.
— И мне. Пожалуйста. — отвечают остальные и продолжают мяться на месте.
— Проходите, садитесь. Чего как не родные?! — пытаюсь расслабить рыбок, указывая на угловой диван, а сам иду к столу, где вынимаю друг из друга стаканы, что бы наполнить их красным вином.
Вообще удивлен, что кто-то подумал об этом.
— Спасибо большое. — кивают они по очереди, когда вручаю им по одному.
— А как тебя зовут? — спрашивает последняя, когда наши пальцы на стакане соприкасаются.
— Олег, — отвечаю и на барный стул рядом присаживаюсь.
— Я — Лика. — напоминает, будто знает, что хрен с первого раза запомнишь, за это ей уже огромный плюс. — У меня папу Олегом звали. — тихо говорит.
— Почему звали? — лезу в личное.
— Его не стало в прошлом году. — со слезами на глазах выдает девчонка.
Не знаю как у других, но я терпеть не могу когда плачут. Какой-то рефлекс защитный сразу включается: хочется уйти, свалить, под землю зарыться, лишь бы не видеть и не слышать этого.
Не хочу еще и в этом брата винить, но после того как его не стало, начал так раздражаться от всего, а от этого особенно, как только мать не ныла и не рыдала, и сейчас иногда ночами всхлипывает, когда отец на ночной.
— Выпьем? — бросаю ей и поворачиваюсь, что бы свой стакан из бара взять.
— Давай. — протягивает она пластмассовый стаканчик и чуть улыбается. Утешать я не умею, то что она дальше в свои воспоминания не зарылась похвально, нравится.
— А ты я вижу времени, как всегда, не теряешь! — хлопает меня по плечу Жека.
— А вы уже всё подеребанить успели? Или еще покрышки остались? — отвечаю не задумываясь.
— А ты что, заработать не хочешь? — удивляется он. — Ты как никто должен знать, что это рабочая схема. — пытается снова на разговор меня вывести. Сказал же, что с бухими такое обсуждать не буду. Завтра — ок, всё на трезвую обсудим, взвесим.
— Не сейчас, ладно? — останавливаю друга, у которого уже зеленные значки в глазах отображаются. Помимо того, что многих нюансов еще не знаем, так еще и эта рыбка губастая смотрит, глаз своих не отрывает.
Тот поняв о чём я, подымает руки вверх в пораженном жесте и уходит дальше подбивать пацанов ввязаться в очередное рисковое дело.
— А танцы будут? — привстает она с дивана и немного покачивается со стаканом в руке.
— Хочешь танцев? — удивляюсь такой заявке.
— С пяти лет занимаюсь.
— Молодец какая. — хвалю больше не за танцы, хотя это и вправду круто, за раскованность.
— Остальные вон в телефоны свои потупились и дрожат сидят. Зачем пришли — непонятно!
— Подруг тоже подключишь? — усмехаюсь и на лица прямоугольниками подсвеченные киваю.
Кто-то сказал что уже соседи жаловались, потише быть надо, и вместе с музыкой решили и свет притушить. Только новеньким не помогло это, сидят мелкими глотками вино цедят и ленту листают.
— А ты? — вокруг меня ходить начинает в глаза заглянуть пытаясь, и за плечи одной рукой придерживаясь.
— Я не танцую, но смотреть люблю. — веду головой, как и хотела, за ней только наблюдаю.
— Я выступаю часто, придёшь посмотреть?
— Приду. — ловлю её за талию, когда она в очередной раз возле лица оказывается. Докрутилась. — А сейчас? Покажешь что-то?