Неудивительно, что потом испугалась и сама Тина.
Глядя сейчас на снимок, она вспомнила, как проснулась тогда на рассвете и ужаснулась тому, что натворила. К счастью, у нее хватило сообразительности улизнуть тайком из гостиницы, оставив за спиной все искушения. Одна мысль о той ночи и поныне вызывает краску на ее щеках. Какая уважающая себя женщина отправится в гостиничный номер с практически незнакомым человеком, чтобы заняться там сексом? Причем многократно.
Подобному поведению нет оправдания.
И все же Тина не переставала задаваться вопросом, что случилось бы, повстречайся они с Майком Джиллисом вновь?
Нет, подобные мысли следует гнать прочь. Что в них толку? Лучше подумать о карьере. Ведь Майк наверняка на следующий же день завел новую интрижку.
Нечего о нем жалеть. Он будет играть роль воображаемого мужа Тины, пока в этом есть необходимость. Но Майку больше никогда не суждено совратить ее на нечто ей не свойственное!
К началу второго Майк проверил три из указанных в списке фирм, но положительного результата не добился. Ему удалось обнаружить троих женщин, носящих имя Тина, однако ни в одной из них он не признал той, с которой провел ночь в Шеффилде.
Наконец Майк вышел из лифта на двенадцатом этаже. Это был его последний шанс. Если Тина не работает в “Веймоут копстракшн прожект”, то все, больше ее искать негде.
Глубоко вздохнув, Майк открыл украшенную табличкой дверь и оказался в приемной. На месте секретаря здесь сидел светловолосый парень в белой рубашке и галстуке, но почему-то с серьгой в ухе. Кроме того, в одном из кресел для посетителей восседала чопорная дама с перманентом на голове. Несмотря на жару, она была в строгом деловом костюме из черного сукна. Когда вошел Майк, посетительница взглянула на наручные часы, нетерпеливо побарабанила пальцами по кожаной папке и произнесла, обращаясь к секретарю:
— Молодой человек, мне еще предстоит успеть на заседание. Может, вы все-таки доложите обо мне мистеру Веймоуту?
— Ведь я сказал вам: шеф освободится минут через десять. Придется немножко подождать, — ответил ей блондин. Затем повернулся к Майку. — Чем могу по…
Неожиданно замолчав, секретарь замер с разинутым ртом. Спустя пару секунд он опомнился.
— Мистер Джиллис?!
Откуда ему известно мое имя? — изумился Майк.
— Не могу поверить! — продолжил тем временем секретарь. — Вам все-таки удалось вернуться!
— Вернуться?
— Представляю, как обрадуется Тина!
— Стоп! Вы сказали Тина? — Сердце Майка едва не выскочило из груди. — Она… такая… Лет двадцати пяти, черные прямые волосы, голубые глаза…
— Ну да, разумеется! — Парень вскочил с вращающегося кресла и обогнул стол. — Она не поверит… Она просто не поверит… Какой сюрприз! — Направляясь в коридор, блондин бросил на ходу чопорной посетительнице: — Мадам, как только из кабинета выйдут люди, прошу вас к мистеру Веймоуту! — Схватив Майка за руку, секретарь без дальнейших разговоров потащил его по коридору. У одной из дверей он вдруг остановился и довольно бесцеремонно толкнул Майка к стене. — Стойте тут! Ладно? Просто стойте и ждите, пока я вас не позову.
— Я не понимаю… Что вы собираетесь? — Блондин приложил палец к губам.
— Шшш! Ждите здесь. Ах какой сюрприз! — Какая-то сумасшедшая контора, подумал Майк. Может, не вся, но уж этот тип точно с придурью. В какую же историю я угодил?
Тем временем Боб приоткрыл дверь и заглянул в комнату.
— Прости, Тина, можно отвлечь тебя на минутку? — произнес он любезно-официальным тоном, которым обычно разговаривал с посетителями шефа.
Тина оторвала взгляд от разложенного на столе чертежа.
— Мне сейчас некогда, Бобби. Не можешь подождать?
— Извини, не могу. — В его голосе все-таки прорвалось внутреннее возбуждение. — Потому что прибыл настоящий подарок к твоему дню рождения!
Находящийся в коридоре Майк услыхал стон досады.
— Нет!
— Да! Да! Этот презент тебе понравится, вот увидишь!
На ощупь найдя руку Джиллиса, Боб выдвинул его вперед, в кабинет. Взгляды Майка и Тины встретились, и Тина резко вскочила с кресла на колесиках, которое отъехало и стукнулось в стену за ее спиной.
Сердце Майка зашлось. Да, это она! Вне всякого сомнения.
Правда, выглядит по-другому. И одета гораздо более консервативно.