В этот неподходящий миг «Баратарианец» спускает шлюпку – «Бостонский китобой» подвешен на шлюпбалках над транцем – и отправляет двух белых мужчин и одну черную женщину на берег: один мужчина и женщина в желтых дождевиках, другой мужчина нет. Собственно шторм налетает на бухту По, едва они заводят подвесной мотор и отдают концы, всем отплытием шлюпки занимаются двое в клеенке. Они исчезают в слепящем дожде и детонирующих вспышках молний: погода так внезапно сгустилась, что самого траулера нам не видно, не говоря уж про его тендер, даже в бинокль; такая ярость, что мы и представить себе не можем, как спускали бы собственную шлюпку, разве что «Поки» горел бы или тонул.
Следующие четверть часа, хоть мы в ливне и углядываем «Баратарианца II», сказать, пристала ли шлюпка к берегу и где, невозможно. Затем дождь стихает и мы видим, что «Китобой» вытащен на берег, его носовой фалинь крепится к ветви старой поваленной сосны. Парняга без дождевика, воображаем мы, должно быть, вымок ужасно. Все еще много грома с молнией, но преимущественно к востоку от нас. Воздух ненадолго остывает; ветер и дождь слабнут; край фронта миновал.
Вот на берегу вновь возникает черная женщина в желтом, спускается по склону и забирается в «Китобоя» – и возвращается на яхту. Закрепить нос и корму и поднять шлюпку на балки ей помогает какой-то член экипажа. Они, что ли, не намерены забирать тех двоих, кто еще на берегу? А если не намерены, не подразумевает ли это в итоге наличия какого-то жилья, скрытого в лесу? Как же быть с теми змеями, о которых они нас предупреждали; с тем ядовитым сумахом?
Нас это не касается; но Фенвик решает радировать нашу благодарность за совет укрыться на острове Ки, заметить, что это место не нанесено на наши, надо сказать, ограниченные карты, быть может, даже попроситься взглянуть на их собственную 12221, чтобы взять пеленг от острова Ки на поля следующей карты повыше, которая у нас осталась. Никакого ответа. Ну, они на якоре; их радисту незачем стоять вахту. Но теперь любопытство Фенна удовлетворить необходимо; маленькие тайны оказываются безобидными, каким такое обычно и бывает. Тут мы видели первую черную женщину в экипаже яхты: такое зрелище греет душу! Дождь почти совсем прекратился (и недвижный воздух опять удушлив); он просто заскочит к ним на нашем собственном тузике и поздоровается.
Но ты осторожней, волнуется Сьюзен; дело тут и впрямь нечисто. Мы еще не высказали другую возможность, пришедшую на ум нам обоим: когда Береговая охрана США попыталась сократить морские грузопотоки нелегальных наркотиков вокруг Флориды и на побережье Залива, оборот этот возрос у побережья Новой Англии и в Чесапикском заливе. Бдительное патрулирование береговой полосы такой протяженности и замысловатости невозможно, а прибыли, о которых идет речь, таковы, что контрабандисты, как стало известно, могут приобрести прогулочную яхту за $100 000 и после единственного успешного рейса затопить ее в море. Если о. Ки не разработка Компании; быть может, даже если и разработка, – ох, это пугает; но от таких, как Эйджи и Тёрнер, нам кое-что известно о связях Компании с мафией…[49]
Нам необходимо прикрутить и паранойю, и писательское ощущенье интриги, объявляет Фенвик, подтаскивая шлюпку за фалинь. Но едва оседлывает он транец «Поки», чтобы спуститься в нее, его останавливает врум-врум крупных дизелей. Из кормовых портов «Баратарианца» клубится дым выхлопа, и мисс Желтый Дождевик брашпилем выбирает якорь. Не успевает Фенн спуститься, чтобы вновь попробовать УКВ, как траулер выскальзывает из бухты По в открытый Залив, к далекому грому.
Фенн все равно пытается: Парусная яхта «Поки» вызывает моторную яхту «Баратарианец-Два», эт сетера. Нет ответа. Время 1730; дневного света еще хватит, чтобы пошарить по этим лесам. Никаких гвоздей, постановляет Сьюзен: ни мы вдвоем, ни ты один. И хоть оба мы устали, думаю, сегодня ночью нам нужно стоять вахту.
Договорились. Фенвик даже раздумывает, не распечатать ли верный девятимиллиметровый пистолет, пока Сьюзен ему не напоминает сентенцию Чехова о том, что пистолет, повешенный на стену в Действии Первом, в Действии Третьем обязан выстрелить.
49
Напр., не только печально известные и безуспешные попытки Управления привлечь наемников мафии к покушению на премьера Фиделя Кастро (и тем самым предположительно восстановить бандитское влияние в де-революционизированной Гаване), но и выдача оперативников ЦРУ за мафиози в целях налаживания контактов с анти-Альендевскими силами в Чили в 1970-м. См. «Нью-Йорк Таймз», 9 февраля 1981 г., и «КУДОВ» Ф. С. К. Тёрнера, в разных местах.