"Читал Esmond's Life, читал Эсмонда, которого кончил; ничего не делал, кроме неаккуратного читания "Vanity Fair"; все читал Пенденниса" (Май 1855 г.)
"Первое условие популярности автора, то есть средство заставить себя любить, есть любовь, с которой он обращается со всеми своими лицами. От этого Диккенсовские лица общие друзья всего мира, они служат связью между человеком Америки и Петербурга, а Теккерей и Гоголь верны, злы, художественны, но не любезны" (26 мая 1856 г.)
"...урывками играл и читал Ньюкомов" (22 июня 1856 г.) "...читал Ньюкомы, записывал" (25 июня 1856 г.)
...читал Ньюкомы лежа и молча" (29 июня 1856 г.)
"У нас не только в критике, но и в литературе, даже просто в обществе, утвердилось мнение, что быть возмущенным, желчным, злым очень мило. А я нахожу, что скверно... только в нормальном положении можно сделать добро и ясно видеть вещи... Теккерей до того объективен, что его лица со страшно умной иронией защищают свои ложные, друг другу противоположные взгляды".
Из письма к Н. А. Некрасову. 1856 г.
"Что это Вы молчите про Диккенса и Теккерея, неужели они Вам скучны?"
Из письма к В. В. Арсеньевой
от 7 декабря 1856 г.
"Тщеславие, тщеславие и тщеславие везде - даже на краю гроба и между людьми, готовыми к смерти из-за высокого убеждения. Тщеславие! Должно быть, оно есть характеристическая черта и болезнь нашего века...
Отчего Гомеры и Шекспиры говорили про любовь, про славу и про страдания, а литература нашего века есть только бесконечная повесть "Снобсов" и "Тщеславия"".
"Севастополь в мае" (1856)
У. Стэд: "Из наших писателей он [Толстой] выше всех ставит Диккенса, считая его наиболее христианским писателем. Три лучших английских романиста, - сказал Толстой, - (это по нисходящей): Диккенс, Теккерей, Троллоп, а после Троллопа, кто у вас есть еще".
Р. Э. Лонг: "Лучший, непревзойденный ваш романист - Диккенс. По части юмора и верности жизненной правде с ним никто не сравнится. Но общий упрек английской литературе может быть отнесен и к нему - чрезмерная поверхностная увлекательность. Теккерей не вызывает у Толстого никакого восторга. Об Антони Троллопе он сказал: это был один из наиболее талантливых современных писателей Англии. Но его романы целиком основаны на случайных происшествиях".
Воспоминания У. Стэда и
Р. Э. Лонга. Май 1888 г.
"В "Ньюкомах" хороша теща Кляйва, - мучающая обоих, только мучается больше она" (21 мая 1890 г.)
Диккенсы, Теккерей, V. Hugo кончились. Подражателям их имя легион, но они всем надоели. Все одно и то же, и вот выдумано новое: это Ибсен, Киплинг, Райдер Хагард, Доде-сын, Метерлинк и другие.
О том, что называют искусством (1896)
Подите с этой практичностью к Дон Кихоту, Аяксу, Ньюкому, Коперфильду, Фальстафу. Они вырастают из-за практичности.
Из варианта эпилога "Войны и мира" (1896)
"Английская литература чересчур много внимания уделяет интриге, приключениям, случайным обстоятельствам. Они слишком озабочены поисками увлекательного сюжета и отдают дань случайным запросам времени...
Вы дали миру отличных, прекрасных юмористов, вообще огромное количество законченных, образованных писателей [подобных]... Теккерею".
Из записей Р. Э. К. Лонга 1898-1903 гг.
Другой поразительный пример английских прозаиков. От великого Диккенса спускается сначала к Джорджу Эллиоту, потом к Теккерею. От Теккерея к Троллопу, а потом уже начинается безразличная фабрикация Киплингов, Голькенов, Ройдер Гагартов и т. д.
Предисловие к роману
В. фон Поленца "Крестьяне" (1902)
"А читали вы его "Историю двух городов"? А "Наш общий друг"? - И Лев Николаевич назвал мне еще два-три романа Диккенса и, как нарочно, именно те, которых я не читал... - а, прочтите их, - добавил он, - ах, как я вам завидую, сколько удовольствия вам предстоит. Диккенс - на верхней ступеньке, ступенькой ниже Теккерей, еще ниже Троллоп".
"Перечитываю Диккенса, ищу для "Круга чтения". До сих пор не удалось найти. А как хорошо он пишет! - сказал Л. Н. А. А. Стахович спросил про Марка Твена. Л.Н. невысокого мнения о нем.
- А Теккерей? На это Л. Н. ничего не сказал, лишь отмахнулся".
24 окт. 1906 г.: В этом же номере The Bookman [окт. 1906] картинка: группа наиболее читаемых английских писателей; величиной фигуры указана наглядно их читаемость. Л. Н. рассматривал тщательно.
- Стивенсон тут маленький, - сказал Л. Н., - а он самый даровитый. Татьяна Львовна сказала:
- Я знаю Hall Caine.
...Не могли отличить изображения Теккерея от Вальтера Скотта, под ними неясные номера. Л. Н. старался узнать.
- Я видел Теккерея, но не узнаю его, - сказал Л. Н. - Так недавно прославленные люди, а читатели по портретам их не узнают.
31 декабря 1906 г.: В старости читать про любовь скучно. У французов романы загромождены любовными сценами, и потому их романы неприятны. У англичан - Диккенса, Теккерея - описаны спорт, парламент и другое, а любовному отведено меньше значения и места.
Маковицкий Д. П. Яснополянские записки.
"Я вспоминаю, в мое время были Гюго, Дюма-сын, Диккенс, Теккерей. Эти были сразу [в одно время]. А теперь..."
Беседа с Л. Андреевым от 22 апреля 1910 г.
"Существует три признака, которыми должен обладать хороший писатель, сказал он [Толстой]. - Во-первых, он должен сказать что-то ценное. Во-вторых, он должен правильно выразить это. В-третьих, он должен быть правдивым... Теккерей мало что мог сказать, но писал с большим искусством, к тому же он не всегда был искренним".
Хэпгуд И. Граф Толстой дома.
Н. Г. ЧЕРНЫШЕВСКИЙ (1828-1889)
...Предрассудок, что искусство должно изображать "героев", теперь уже сильно ослабевает, "герой" остается почти только в трескучих романах: У Диккенса и Теккерея нет героев, а есть обыкновенные лица, которых каждый из нас встречал десятками на своем веку...
...Из всех искусств одна только литература сохраняет свое могущество и свое достоинство, потому что одна она поняла необходимость освежать свои силы живыми вдохновениями века. В самом деле, все те люди, которыми гордится новая европейская литература, все без исключения вдохновляются стремлениями, которые движут жизнью нашей эпохи. Произведения Беранже, Жоржа Сайда, Гейне, Диккенса, Теккерея внушены идеями гуманности и улучшения человеческой участи...
...То, о чем говорит Диккенс, в Англии, кроме его и других беллетристов, говорят философы, юристы, публицисты, экономисты и т. д., и т. д. У нас, кроме беллетристов, никто не говорит о предметах, составляющих содержание их рассказов. Потому, если бы Диккенс и мог и не чувствовать на себе как беллетристе прямой обязанности быть выразителем стремлений века, так как не в одной беллетристике могут они находить себе выражение, - то у нас беллетристу не было бы такого оправдания. А если Диккенс или Теккерей все-таки считают прямою обязанностью беллетристики касаться всех вопросов, занимающих общество, то наши беллетристы и поэты должны еще в тысячу раз сильнее чувствовать эту свою обязанность...