7. Перечитала предыдущую страницу. Огорчилась. Вот оно – банальное описание роковой женщины, демона в ангельском обличии. Да, так я думаю о ней сейчас. Но тогда… Нужен особый дар, чтобы отрешившись от пережитого, вернуться назад и воскресить первое впечатление. Увидев ее впервые, озаренную светом свечей, божественно, недосягаемо красивую, я не испытала и тени страха – лишь восторг перед совершенством.
8. Женщина опустилась на край ложа, расправила складки струящегося голубовато-серого одеяния, расшитого серебряными орхидеями, и улыбнулась. Улыбнулась так нежно и ласково, так приветливо… Заговорила.
9. Так в первый же день своей жизни я узнала все. Все, что дано было знать нам – несчастным обитателям Дома.
10. ………………………………………………………………………………….
11. Дом – наш мир, наша вселенная. Крошечный мирок, оазис в непроницаемом мраке непостижимой тайны. Мне предстояло жить в нем. Обитать в королевстве мертвой красоты и неживых людей. (Недавнее суждение. В первый день я еще не различала за любезными улыбками холод небытия).
12. Творец не позаботился дать мне при рождении имя. В памяти, как со дна черного пруда, выползает презрительная кличка – Рыжая… Сколько пренебрежения вложено в грубое прозвище, какую оно причиняло боль! За что? Когда в одной из комнат дома появилось гигантское, во всю стену зеркало, я долго стояла перед ним, созерцая отражение. Вновь обращаюсь к излюбленной теме – описанию внешности человека (человека ли?). Итак, она (я) была весьма привлекательной особой. Отлично сложенное тело, быть может, чуть полноватое, но гибкое и на редкость пропорциональное, нежная кожа того оттенка, что обычно присущ рыжим женщинам, классические черты лица, миндалевидные изумрудные глаза под густыми ресницами… Добавлю – в тот день она (я) была одета в темно-
зеленое облегающее платье, отделанное черной шелковой сеткой с вплетенными в нее изумрудами. Я гордилась своим обликом. Красота была в доме мерой всего и вся. Уроды у нас не появлялись, за исключением Дурнушки, но о ней позже… Презрев совершенство созданных им людей, Творец с редкостным постоянством именовал женщин той мерзкой кличкой, что я не желаю упоминать вновь, а мужчин наградил прозвищем – «этот тип». Этот Длинный тип, этот Голубоглазый… Удивительный диссонанс.
13.. Мы придумали себе имена достойные и благозвучные. Но Творец никогда не узнает их, мы пытаемся достичь свободы хотя бы в малом. Пусть эта крошечная тайна останется для него недоступной.
14. Почти на каждой странице я пишу о Творце. Кто он? Хозяйка, она же – Тощая, поведала нам многое. Но, увы, Творец недоступен и ее пониманию. Мы знаем – воля его безгранична. Он может все, никогда не останавливается на достигнутом… и всегда остается неудовлетворенным. Рушит созданное, создает вновь, рушит и так до бесконечности.
Это его глаза я видела в первый день своей жизни.
15. О Творце сложено много легенд. Мы стремимся постичь его, пытаясь человеческими мерками измерить его деяния — тщетно. Почему он жесток? Он создает красоту, и душа его должна быть прекрасна, но, сколько зла он принес, сколько боли!
16. А если ключ к разгадке чудовищного несоответствия – в благоволении Творца к Хозяйке? И черная душа ее – вовсе не роковая случайность? Творец намерено соединяет зло с красотой. В этом его цель. Или его заботит только внешнее совершенство? Не знаю, не знаю…
17. «Однажды, кажется с того мига прошли тысячелетия, я впервые увидела мир. Творец был заботлив, он дал мне одежду и дом. Мой Дом. Он никогда не завершит его строительство. Это Дом перемен. Пришедшее на смену вытесняет старое – снова, снова, снова… Творец стремится к недосягаемому. Долго, очень долго я жила одна под этим кровом. Только я и Дом. Я и Творец. Я и одиночество. Когда пришли другие, я осталась равнодушна, досада или гнев не затмили мой разум. На все воля Творца. Судьба каждого из пришедших – отдельный рассказ. Теперь этих людей уже нет. Еще и уже… Но мы не умираем и не стареем. Творец изгнал старость из нашего Дома. Смерти нет, но в час, ведомый только Творцу, он забирает избранного из этого мира. Большинство покидает его навсегда, кое-кто появляется вновь, но в ином обличии, без памяти о прошлом, с неузнаваемым лицом. Творец легко меняет лица..» — так рассказывала Хозяйка.
18. Тогда глаза Хозяйки сияли. Она говорила о том, что обязана сохранить историю Дома. У каждого мира должна быть своя история. Обитатели Дома знали – в тайнике, недоступном взору Творца, лежит летопись нашего мира. И тот, кому
суждено пережить Хозяйку (симпатии Творца изменчивы), обязан продолжить ее. И так будет всегда, пока существует мир. Летопись, пожалуй, единственное, что волнует Хозяйку всерьез. Почему?
19. Надеюсь, и мой дневник прочтут пришедшие после меня. Мой образ воскреснет на этих страницах, я оживу на мгновенье и вновь растворюсь во мраке, непонятая… И каждый, пришедший после меня, станет на путь страданья, познает одиночество, возжелает смерти. Ни чья исповедь не послужит советом другим. Придет время, и они поймут. А пока прочтут, пожмут, быть может, плечами, быть может, усмехнутся или, вдруг, пожалеют меня, и, как слепцы на горной тропе, смело пойдут вперед, не ведая о бездне, что ждет их. Но, если прозреют — тогда ничто не удержит их на краю пропасти.
20…………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………….
21. В конце нашей первой встречи Хозяйка пожелала мне счастья. Но мне не удалось достичь его, если не считать тех коротких дней…
22. Только Творец ведает, сколько мне еще отпущено дней или лет. Что, если он опередит меня? Потому я тороплюсь рассказать все. Рассказать, пока осталось время.
23. Вновь – Хозяйка. Она сыграла огромную роль в моей судьбе, точнее – створила ее. Мысли вновь и вновь
возвращаются к ней… Хозяйка Дома. Энергия и твердость, властолюбие и умение повелевать возвели ее на престол. Когда-то я сравнивала ее со змеей. Это неверное сравнение. Змея откровенна, каждый изгиб ее тела, поворот головы не скрывает – подчеркивает холодную мудрость и беспощадность. Что до Хозяйки, она как мягкая ласковая кошечка с отточенными стальными коготками. Сердца у нее нет вовсе. Творец не позаботился об этом «пустячке». Хозяйка могла очаровать всякого, только глаза изредка выдавали ее.
24. В Доме тяжело жить. Виною тому и неустроенность быта, и ежечасное ожидание беды, и козни Хозяйки. Она ни дня не могла прожить без интриг. Остальные обитатели нашего мира исполняли роли пешек в той запутанной игре, которую вела Хозяйка сама с собою. Она переставляла безмолвные фигуры на доске, без особого сожаления жертвовала ими и все больше запутывала затянувшуюся партию. Она скучала…
25. Мужчин в Доме не было. Наверное, от этого Хозяйка хандрила и пребывала в дурном настроении. Отыгрывалась она на нас.
26. Мы – Смуглая (красавица с бронзовой кожей, жгуче-черными глазами и мечтательным взглядом), девочка-подросток, чье прозвище я упоминать не стану, Творец не любил ее и наградил очень грубой, вульгарной кличкой, Дурнушка, наша служанка (несуразная девка с красным лицом
и кривыми ногами, обликом своим являющая резкий контраст с красотой Дома) и я.
27. Так мы и жили впятером безрадостно и скучно.
28. Первое время я была очарована Хозяйкой, но постепенно наваждение прошло, и я сблизилась со Смуглой. Да, она имела вспыльчивый характер, давала волю эмоциям, порой была резка, но сердце в ее груди билось доброе, и я благодарна судьбе, что повстречала ее. Смуглая была моей настоящей и единственной подругой.