трубки, провода, непонятные утолщения. Едва дверь выпустила их, Алиса тут же бросилась вперёд, но мгновенно замерла, скованная нерешительностью. Андрей мягко подтолкнул девушку в спину, понуждая освободить проход, иначе она так и стояла бы, не в силах совершить этот судьбоносный шаг. Человек на кровати не производит впечатление, будто при смерти и единственная надежда - на приборы жизнеобеспечения. Бледный, синяки, но в целом вид вполне человеческий. Волосы в двух местах сбриты, на лысинах свежие швы, ссадины. Одно ухо желтушное, неестественной формы, будто пожеванное с тампоном в раковине, второе особо не видно, но похоже выглядит не лучше. Шея закрыта жёстким воротником, на лице фтиолетовые пятна синяков, нос приплюснут, лоб продавлен слева, кожа на лице подрана длинными рваными шрамами. Андрей аккуратно стягивает тонкое покрывало. Человек абсолютно наг, а в нескольких местах - брит, по всему телу красуются свежие швы, в основном небольшие, только на левой руке - от локтя до середины предплечья. Все тело в жёлто-фиолетовых оттенках синяков и ушибов, в локтевые сгибы с обеих сторон вонзаются иглы капельниц, одна нога сильно выделяется бледностью и зафиксирована прозрачным пластиком, как и обе руки. Кожа сильно пострадала, вся в ссадинах и шрамах, будто на нем катались по асфальту как на скейтборде. -На вид он, надо признать, не так уж плохо выглядит, - прерывает молчание хирург. - Совсем и не скажешь, что множественные травмы внутренних органов, сломан позвоночник и внутренние кровотечения, которые каким-то чудом его не прикончили пока он лежал в лесу и ехал сюда. Голос Андрея выводит Алису из ступора. Девушка вздрагивает всем телом. Все это время она пребывала в спасительном ступоре, как тогда, в машине. Сознание отошло на второй план и она безучастно наблюдала. Еще с порога Алиса поняла, что перед ней Костя. Есть какая-то отличительная черта в любимых людях, которая помогает узнавать их с полувзгляда. Или, возможно просто фокус внимания настолько сильный, что мы замечаем каждую мелочь и с легкостью узнаем их бессознательно, а кажется - будто какие-то магические высшие силы помогают в этом. Так и Алиса, едва взглянув на очертания тела на кровати - все поняла. Но в этот же миг её сознание спряталось, отстранилась от жестокой реальности. Девушка абсолютно бездумно рассматривала новый облик возлюбленного. Но слова хирурга вышибли из спасительного оцепенения и вернули в этот мир, где любимый лежит переломаной куклой на медицинской кровати, а бессердечный врач перечисляет его увечья, как будто это список покупок. Алиса всхлипывает и безвольно опускается на пол, слезы душат в горле встает горький плотный ком. Злые капли сбегают по щекам. Алиса сотрясается в плаче от собственного бессилия, жалости, горя. Страдания рвутся наружу, хочется выть, забиться в уголок, обнять собственные ноги и рыдать, заливаясь горькими слезами. Проклинать судьбу и весь мир, который сотворил такое... -Девушка, возьмите себя в руки, пожалуйста, - сухо бросает Лавров. - Я дам вам время для пустых истерик позже, а сейчас мне нужна ваша помощь в опознании и консультации по поводу здоровья Константина... Это он? Или вы так облегчение показывает?.. Алиса вскидывает голову на хирурга. Гнев красной пеленой застилает взор, вытесняет прочие мысли. Да как он смеет вообще, этот ублюдок, говорить такое!? Как у него язык поворачивается издеваться над её горем!? Маска запотела и комната выглядела размытым пятном, девушка с трудом различала фигуру хирурга. В душе её клокотала ярость. Слезы высохли, кулаки сжались до боли, а стиснутые зубы протестующе скрипнули. Как этот изувер позволил себе такое?! Что за сволочью надо быть, чтобы так издеваться над её горем! Мерзкий бесчувственный сухарь! А еще врач называется! Позор! Да таких изолировать надо, а не позволять людей лечить!!! Последняя мысль стегает Алису как огненный кнут. Лечить... Если бы не этот человек - Костя бы уже, возможно, скончался. Если Андрей говорит правду про его состояние, то только чудо и своевременная профессиональная медицинская помощь позволили Косте выжить. А теперь и вовсе стабилизировать состояние. Именно этот человек дал шанс её возлюбленному, а она - наоборот - этот шанс отнимает своим неуместным слюнтяйством. -Это он... - слова вырываются с хрипом. Еще секунду назад девушка готова была с рыком впиться зубами в ненавистного врача. - Простите... это Костя. Определённо это он. Алиса берется за поручень на кровати. Руки не слушаются, пальцы сжимают воздух. Девушка снова всхлипывает, пытается утереть слезы, но пальцы натыкаются на пластик маски. Прозрачное забрало запотело от бурного дыхания. Предметы сливаются в сплошное месиво цвета. Со второго раза пальцы нащупывают опору, девушка с трудом вздымает себя на ноги. Хорошо, что маска запотела и её лица не видно. Хороша она сейчас, наверное. Нос распух, губы распухли, глаза опухли, красные от слезы и гнева. А еще нижняя челюсть подрагивает... и туш потекла... а может и помада... Мысли о внешности немного отвлекают. Алиса встряхивает головой, несколько скопившихся капелек на маске скатываются вниз, оставляя прозрачные дорожки. В вертикальном положении забрало начинает отпотевать, видимо скрючившись Алиса пережала вентиляционное отверстие. Лавров стоит, убрав руки за спину, плечи его шевелятся, локти елозят по бокам, явно что-то прячет от её взгляда. Смотрит на неё спокойно, совсем не так, как ей представилось, когда он говорил те неприятные слова. Да и голос сильно изменился, стал мягким и успокаивающим: -Я проверил ход операции, мы можем пройти в мой кабинет, уточнить кое-что и выпить чаю. Я выпишу вам палату на несколько часов, что бы вы могли нормально отдохнуть и вколю успокоительное. Заснёте крепко, без снов, вам нужны будут силы. Завтра предстоит тяжелый день.