Я сумел приблизиться ко двору. Хотя я не стал личным врачом королевской семьи, но был близок к этому какое-то время. Многие придворные обращались ко мне за советом… Один раз у меня попросили яд. Видимо слухи о моей прежней жизни всё-таки сумели просочиться. Этот яд был довольно необычен, он не убивал, а сводил с ума. Если бы короля просто отравили, началось бы расследование. А получилось всё так, будто он просто сошёл с ума. Айнар к тому времени был уже стариком, поэтому никто не удивился, когда он начал терять рассудок. На трон усадили его сына, более выгодного короля для тех, кто заказал мне яд.
Я чувствовал себя в безопасности, мои покровители были воистину могущественными. Но однажды правосудие, если это так можно назвать, почти настигло меня. Каково было моё удивление, когда я однажды увидел на пороге своего единокровного брата. Тот явно разыскал меня не для того, чтобы поговорить по душам. Он обвинил меня в том, что я изуродовал его мать и перетравил почти весь клан. Я пытался отрицать свою причастность к заражению источника, но брат сказал мне, что один из детей вспомнил, как какой-то странный человек околачивался рядом с родником. Описание полностью совпадало с моим.
«Твои последние слова?» - потребовал брат, вознамерившись казнить меня на месте.
«Умри!» - выпалил я, метнув кинжал ему прямо между глаз. Брат неуклюже увернулся, и оружие отсекло ему ухо. Он взревел, прижал одну руку к ране, а другой рукой выхватил секиру и погнался за мной. Он не знал, что у меня дома было полно сюрпризов для него. Пробегая мимо полок, я схватил несколько склянок и бросил в него одну. Всё заволокло туманом, брат закашлялся и потерял меня из виду. Он вертелся, снося всё вокруг себя своим огромным топорищем, так что я не мог приблизиться к нему.
Я проклинал его всеми проклятьями, что только приходили мне в голову. Шермет подсказала мне бросить что-нибудь в книжный шкаф, я так и сделал. Брат, услышав зон разбившейся склянки, ринулся туда, ударив секирой по шкафу. Доски и книги повалились на него. Не успел он выбраться, как я уже воткнул кинжал ему в шею.
Я воспринял эту историю как знак, что мне пора опять отправляться в путь-дорогу. Я поехал в Ликерию, проведать сына. К моей печали, я нашёл лишь руины. Монастырь сгорел дотла.
Горе охватило меня. Я готов был отречься от Шермет, что пожрала пламенем и второго моего ребёнка. Но я сдержался, и решил расспросить местных жителей, не уцелел ли кто после пожара. Мне не дали определённого ответа. Если верить им, несколько монахов успели спастись, но неизвестно, где я мог бы найти их. Они разбрелись по всей стране в поисках нового пристанища.
Жуткая меланхолия охватила меня. В этом мире для меня не было дома, не могло быть и семьи. Я ушёл в леса, где прожил отшельником много лет… Но поздно… Я уже был продан тьме и обвенчан со смертью. Мне постоянно снилось, как я лишаю жизни презренных и недостойных, как я несу правосудие из тени. Любой другой счёл бы такие сновидения кошмарами, но не я. Видимо, я родился с меткой палача.
Поэтому однажды я собрал вещи и снова отправился в скитания по разным городам и странам. Шермет была довольна моим решением. Потом она снова отправила меня на север, к варварам. Я стал её миссионером.
Варвары считали меня кнар-шекк, тёмным шаманом. Долго же я мотался от одного клана к другому, пока не нашёл пристанища. Я ввязался там в борьбу за власть и усадил одного амбициозного парня на трон. Новый вождь чувствовал себя настолько обязанным мне, что даровал дом и учеников. Некоторых я из них научил варить зелья, но проклятья и путь тени никому из них освоить не удалось. Они впадали в транс, когда я проводил специальные ритуалы, но никто из них не встретился с Шермет. Видимо, только тот, в ком течёт кровь народа моей матери, способен говорить с тёмной богиней. Научив варваров всему, чему сумел, я снова отправился путешествовать, где совершил немало дел во славу Шермет… Я как раз был в столице, когда богиня пришла ко мне, поведав, что она готова забрать меня к себе, навечно…
…Вот и всё. Моя исповедь окончена.
- Тебе не нужно никакого божьего заступничества, - сказал брат Мартин.
- Верно, - ответил старик, усмехаясь.
- Я думал, в конце своей истории ты отречёшься от Шермет. Но я ошибся. Так зачем ты пришёл сюда?
Старик не успел ответить. В келью ворвалась городская стража, с отцом-настоятелем во главе.