— Значит мы оба с тобой странные, — улыбаюсь я, потому что от ее понимания и от ее признания на душе становится легче и неловкость где-то растворяется без следа. — Я потом поиграю для тебя, а ты мне расскажешь, какого цвета эта музыка, хорошо?
— Обещаешь не смеяться? — настораживается она.
— Обещаю, — уверенно отвечаю я, целуя мою золотистую кудряшку, но этот поцелуй скорее нечто духовное, чем телесное.
Как странно. Даже не мечтал о таком. Она сразу поняла меня, нашла и настроилась «на мою волну», и теперь мы с ней в объятиях друг друга как бы парим над всем материальным миром. Выражение «родственные души» вдруг становится неким реальным аспектом, а не просто красивой фразой.
Все мое смущение и смятение отступило куда-то на задний план, а здесь со мной сейчас уверенность в том, что с такой женой мне не придется скрывать свое вдохновение и смущаться порывов выплеснуть эмоции в то, что мне доставляет удовольствие — в музыку.
— Это чудо, что мы встретились. Это благословение Небес, — тихо шепчу я скорее сам себе, чем ей.
И думаю сейчас о том, что ни за что никогда ее от себя не отпущу, а еще обещаю себе, что сделаю ее счастливой, чего бы мне это ни стоило.
Глава 20.1
Кирилл (продолжение)
Прижимаю к себе Катю и все тревоги, сомнения, неловкости, все отходит на задний план, только бы чувствовать ее тепло, ее дыхание, ее урчание животика… Что? А-а-а, мы голодные. Точно, пора подкрепиться.
— Кать, пойдем завтракать. Слышу, там Петровна уже кулинарит вовсю.
Действительно, до нас доносится характерный шум со стороны кухни.
— Здравствуйте! — Петровна торопливо вытирает руки о передник и ласково улыбается нам, когда мы переступаем порог ее «кулинарных владений».
— Катюш, познакомься, это та волшебница, которая умеет готовить самые вкусные котлеты в мире, — с улыбкой представляю я мою домработницу.
— Наталья Петровна, — представляется она сама и протягивает руку Кате.
— Очень приятно, Катя, — отвечает на рукопожатие моя златокудрая королева. — Вы очень вкусно готовите. Надо будет попрактиковаться с вами на кухне, если вы, конечно, используете обычные ингредиенты, а не волшебство.
— Конечно, буду только рада поделиться опытом, если Кирилл не против, — улыбается женщина, многозначительно кивая в мою сторону.
Видимо, намекает на то, что я, может быть, не буду выпускать мою возлюбленную из спальни. Конечно, ведь я же могу предложить моей девушке более приятное времяпровождение, чем чистка картошки. Я неопределенно пожимаю плечами, мол «посмотрим».
— Ну давайте уже, усаживайтесь. Я вам блинчиков с яблоками напекла. А вот Мишенька спозаранку уже куда-то уехал, жаль, он любит блиночки, — качает головой хозяйка-волшебница и сноровисто начинает накрывать на стол.
Петровна оказалась просто кладом для нас с Мишей. Мы любим хорошо покушать, особенно домашнюю еду. А эта, чуть полноватая, но шустрая женщина каждый день с самого утра уже на кухне, уже что-то печет или варит. У нас всегда в холодильнике есть запас на день, а то и на два, на всякий случай и на случай внезапных гостей. Она всегда улыбчивая и доброжелательная, а мы с Мишей, в свою очередь, очень щедро оплачиваем ее труды и благодарим провидение за то, что однажды зимним вечером судьба столкнула наш внедорожник с ее пышным телом на проселочной дороге в двухстах метрах от этого дома.
Я тогда только месяц, как дом этот купил, местность еще даже толком не знал, ну и заплутали мы с Мишей темным морозным вечером. Кружили, кружили все по проселкам, да деревушкам, а к дому так и не могли добраться. Как дед мой рассказывал, что в старину бывало: «Леший водит». Так и в тот вечер, будто кто-то специально кругами нас водил.
И вот, «ползем» мы по деревенской заснеженной дороге, спорим с другом. Я Мише: налево надо было. Он мне: направо. Видим, женщина дорогу переходит, притормаживаем, пропускаем. А она на взгорок у обочины забраться пытается. Только на том взгорочке лед, видимо, был, чуть снегом припорошенный. Женщина сделала пару шагов, да как взмахнет руками и на спину заваливаться начинает. Авоськи хозяйственные, что в руках несла, взметнулись над нашим капотом, раскрылись и все содержимое посыпалось, разбиваясь о глянцевый металл. Ну и женщина спиной на капот наш припечаталась.
Мы с Мишей выскочили к ней, испугались, не сломала ли чего. Поди потом докажи, что мы ее не сбили. Она охает, ахает, за спину хватается, а потом на внедорожник наш смотрит и говорит: «Ой, хлопчики, а как же вы машину-то вашу теперь отмоете?»
Мы посмотрели на капот и ужаснулись: там яйца всмятку, вперемешку с молоком, сахаром и сметаной, а сверху еще и мукой все припорошено. Женщина нам сразу средство для мытья посуды посоветовала, мол «жир и сахар отмывает и липкое потом не будет». Стерли мы кое-как это безобразие снегом, ну так, с бОльшего, чтобы «яйцами не светить», и в магазин ближайший поехали. Женщина с нами, ей-то продукты опять покупать. Так и познакомились по дороге. Купили средство, наполнили авоськи Петровны, а она нам дорогу к дому показала. С нами поехала, хотела помочь машину отмывать. Но мы ее на кухню отправили, чего-нибудь приготовить нам перекусить по-быстрому. А она хорошей поварихой оказалась и нам прям царский ужин забацала буквально из ничего. Вот и предложили мы ей тогда работу, а она и согласилась. Ей удобно — до дома десять минут пешком, да и зарплата хорошая, опять же, день ненормированный.
И вот задумываюсь я иногда: а случайности ли все это? Или кто-то этим всем руководит? Приводит в нужное время в нужное место нужных людей…
— Ой, как вкусно! — смачно чавкая, восхищается Катя.
Я тоже уплетаю за обе щеки и киваю, мол «точно, вкусно».
— А я еще люблю блинчики с черникой и сметаной — у-у-у, полный кайф! Мы черничное варенье со сметаной смешиваем — дикость, правда, но вкусно-о-о, — рассказывает Катя, запивая еду ароматным чаем.
— Надо попробовать, — заинтересованно говорит Петровна и ныряет с головой в холодильник, а потом уже оттуда, — сметана есть, а вот черничного варенья нет.
Выбравшись из холодильника, она обещает: «Купим».
А мы, сытые и довольные, благодарим ее за завтрак.
— Вы мне скажите, какой супчик вам на обед приготовить? Щи, борщ или рассольник? — спрашивает Петровна, убирая пустые тарелки со стола.
— Все, что хотите. Уверен, нам все понравится, — отвечаю я и торопливо выхожу из кухни, потому что слышу, где-то наверху разрывается мой мобильный и это Мишин звонок — на его номер у меня установлена мелодия из французского фильма «Такси», его любимого фильма.
Телефон замолкает, когда я, наконец-то, добираюсь до него. Перезваниваю, думая о том, что со стыковкой крыши и моста, видимо, серьезные проблемы и друг звонит по делу.
— Миш, привет, — отзываюсь я на его «Слушаю», — что там у тебя?
— Если можешь, подъедь. Тут на месте надо посоветоваться. Одна голова — хорошо, а две — лучше. По телефону не объяснишь, тут видеть надо.
— Понял. Скоро будем, — отвечаю я, но сам понимаю, что «скоро» может не получиться.
Не хочу оставлять свою Конфетку, хочу взять ее с собой. Но как она отреагирует на Дубравушку? Надо как-то деликатно обговорить с ней этот момент. Согласовать, мля…
Спускаюсь в кухню и застаю интересную картину: две хозяйки у одной плиты склонились над кастрюлькой и что-то там бурно обсуждают насчет «когда именно сыпать крупу». Вижу, что спорят, да так эмоционально, что кастрюлька вот-вот закипит в пылу кулинарных страстей.
— Катюша, нам нужно поговорить, — прерываю я беседу этих несговорчивых хозяюшек.
— Ой, извините, Наталья Петровна, я пойду. И… конечно, у вас опыта больше, так что вы правы, — отступает Катя, признавая победу «опыта» над «горячей молодостью».
— Кстати, Катенька, ваш способ я тоже попробую, — Петровна не спешит принимать лавры победителя. — Посмотрим, может получится лучше, чем по моему рецепту.
Вижу, что консенсус достигнут. Обе дорогие мне женщины дружелюбно улыбаются друг другу. Слава Небесам! Они таки поладят.