— Стоп, — настораживается Медведь. — Сосед через забор?
— Ну да.
— Пашка, а ты случайно яблоки у соседа во дворе не собирал? — заглядывает от в глаза мальчишки, чуть наклоняясь к нему.
Паша виновато опускает голову, потом смотрит исподлобья:
— Стащил одно яблоко, что на земле лежало. Я больше не буду.
— Ну вот вам и ответ, откуда взялся мышьяк. Сосед яблоки упавшие посыпал, — констатирует Миша. — Ладно, всякое бывает. Хорошо, что все обошлось.
В этот момент звонит его мобильный и он, извинившись, выходит их кухни.
— Мам, надо вещи Пашкины собрать, мы его с собой заберем, — спокойно говорю я и направляюсь в детскую.
Ожидаю возражений от мамы, но она молчит и семенит за мной. Открываем шкаф, достаем из него детскую одежду и складываем с небольшую спортивную сумку.
— Ну, может оно и правильно, — размышляет мама. — Мужчина-то какой! И за ребенка переживает и на тебя смотрит с лаской. Только ты у меня строптивая такая — чуть что, сразу драться. Ты его-то хоть не бей, а? — умоляюще смотрит на меня она.
— Поздно, — смеется Медведь, стоя в дверном проеме и глядя на нас. — Поборола уже, было дело. Да еще и лицом в пол уложила.
— Ах, ты ж!… — в сердцах восклицает мама, всплеснув руками.
А я только безнадежно закатываю глаза, засовывая в сумку Пашкины кроссовки.
— Но я достойно принял поражение, — успокаивает маму этот, смирившийся со своей тяжкой судьбой, бедняга Медведь и хитро улыбается. — И мне даже понравилось. Только вот она не хочет объяснить, почему сердится на меня все время, — жалуется он.
— Мама, почему ты сердишься на Мишу? Он же всю ночь объяснял, как тебя любит! — решает вставить свой пятак мой сынуля, естественно, не подозревая о двусмысленности своей фразы.
Он просачивается в комнату между Мишей и дверным косяком и загораживает своей «широкой» грудью обиженного мной бедного Медведя.
Мама делает знак бровями и многозначительно улыбается, отворачиваясь к шкафу. И, вроде бы, ищет, что еще можно взять Пашке с собой, но я-то вижу, что еле сдерживается, чтобы не засмеяться.
А мой сын, поворачиваясь к Медведю, просит его:
— Миша, а ты еще раз ей объясни! Хорошо?
— Думаешь, надо еще раз? — хитро вопрошает тот, подхватывая мальчика на руки и усаживая его у себя на груди.
— Ага, — уверенно кивает Пашка, обнимая мужчину и укладывая свою белобрысую голову ему на плечо.
Глава 30
Кирилл
— Так, вроде ничего не забыли, — еще раз оглядываю двухместный номер люкс, который мы с Константином подготовили к приезду Мишиного семейства. Ну, то есть, будущего семейства. А то, что оно таки таковым будет, уже не сомневаюсь. Миша ясно дал понять, что влюблен, что заботится и собирается стать внимательным мужем и хорошим отцом.
Как хорошо-то вышло, а? Я с Конфеткой моей уже целенаправленно двигаюсь к созданию семьи, так что теперь будем дружить, как говорится, домами.
С самого утра мы с Михайловским занялись подготовкой жилища и всего необходимого для Светланы и ее сына. Медпункт обязали обеспечить лечение ребенку, кухня в ресторане будет готовить для мальчика диетическое питание, а поселить мы их решили в двухкомнатном номере, в коттедже напротив бассейна. Даже вещи Светы принесли уже сюда.
Удобно устраиваюсь на диване напротив телевизора. Раз все готово, теперь осталось только ждать.
Пока мы с Константином занимались делами, я отправил Катю покататься на лошади. Она об этом мечтала. Сегодня, вроде, погожий день выдался — как раз для верховых прогулок. Немного прохладно, конечно, но я надеюсь, она не замерзнет, ведь в прошлые выходные я настоял на совместном шопинге и накупил своей Конфетке кучу теплых вещей и теплой удобной обуви. Она резво сопротивлялась и говорила, что все это дорого и ей столько не нужно. Но мой ответ был однозначным: «Ты мне дороже денег! И ты должна быть в тепле и комфорте! И не спорь со мной!» Я деспот и тиран, вот такой я злодей.
Улыбаюсь, вспоминая тот день. Мне было весело наблюдать, как мой Котенок сопротивляется очередной покупке. Зато сейчас она по достоинству оценит мою заботу, когда несмотря на холодную погоду, будет чувствовать себя в тепле.
А погода, да, в этом году неприятно удивляет. Очень быстро похолодало и даже ураган пронесся неделю назад. Снова невольно вспоминаю прошлые выходные. В воскресенье, когда мы с Катей у меня на кухне вкушали наш почти уже семейный обед, ей позвонила мама и я сразу напрягся — судя по тону разговора, неприятное что-то случилось.
Завершив звонок, моя Конфетка засобиралась, как я понял, на помощь родителям. Но я ее быстро тормознул:
— Так, Катюш, рассказывай, что произошло, и мы вместе решим проблему.
— Ураганом дерево раскололо и ветка упала на крышу веранды в родительском доме.
— Снесло-таки крышу генералу, — пытался пошутить я.
Но Катя серьезно продолжала:
— Мама говорит, что в крыше дыра и туда затекает. Дождь вчера целый день лил, ты же знаешь. Папа полез починять, но там мокро, скользко, вот он и свалился. Ногу сломал, в гипсе сейчас сидит. Так что мне надо ехать, сам понимаешь.
— Понимаю, — соглашаюсь я, — понимаю, что ты у меня и «в горящую избу», и «коня на скаку» тоже, но Кать, подумай, что ты сможешь сделать?
А она уже злиться начала, брови свела и сопит осуждающе.
Эх, моя ты девочка! Я ж не брошу родственников, ну, будущих родственников, в беде, чтоб ты знала.
— Давай так: я сейчас соберу ребят покрепче и поедем починять крышу генералу, — сказал я и набрал номер Герасима.
— Он подполковник, — поправила меня Катя, а потом еще и добавила, — на пенсии.
— Герыч, не спишь? Нужна твоя помощь и, желательно, прямо сейчас. Что делать? Ща расскажу, — и я пересказал ему то, что поведала мне Конфетка.
Герасим согласился помочь и еще соседа своего приобщить, поскольку тот сосед строителем шабашил и в курсе, что как починять. Когда Катя написала адрес родителей, я сбросил его Герасиму, а сам вызвонил начальника моей охраны офиса. Тот тоже по дружбе дела обещал с сыном подъехать. Вот, теперь можно было и нам с Конфеткой пускаться в путь.
— Катюш, ты позвони генералу-то, скажи, что народ приедет помогать, а то он, как увидит черные джипы у своей калитки, так с пулемета их всех и положит к едрени фени, не разобравшись, — ржал я, когда выехали на трассу к поселку, где живут ее родители.
— Зря ты, Рузанов, на папу взъелся — он ведь за меня переживал. Вдруг ты бандит какой-то?
— Ну-ну, и в тюрьму меня посадить обещал.
— А я тебе пирожки буду носить в передачках, не волнуйся, — успокаивала меня моя любящая и заботливая «невеста декабриста».
Когда добрались до дома моих будущих родственников, нам открылась картина военных действий, под названием «Враг не пройдет!»
Матвей, начальник моей охраны офиса, со своим сыном, детиной в два метра ростом и шириной плеч с аршин, как я понял, прибыли раньше всех и, припарковавшись у дома, вышли рассматривать, так сказать, фронт работ. А поскольку мужики сообразительные, то хватило им пары минут на осмотр. Открыв багажник, они вытащили из него бензопилу и топор, и попытались пройти на территорию дома. Они же, вроде как, уверены были, что их ждут. Так че время зря терять?
А тут на пороге дома показался мужик в гипсе и с ружьем:
— Стой! Стрелять буду!
Подоспевший в эту минуту Герасим, поспешил урегулировать военный конфликт, что удалось ему с трудом, и то, только тогда, когда «генерал» таки разглядел его физиономию и вспомнил, где и когда мог видеть этого громилу.
— Катюша, я же просил, позвони, предупреди! — сетовал я, припарковываясь позади ранее прибывших моих друзей.
— Мама не отвечала, так я ей СМС сбросила, — оправдывалась Катя, выскакивая из машины.
Ну-ну, а мама СМС не прочитала. Как всегда — «все вовремя».