— Подойди.
Я повиновался. Она взяла мою руку и поцеловала.
— Спасибо, Келлен. В эти дни меня так редко может что-нибудь удивить. Самая тяжкая цена за долгую жизнь: люди становятся предсказуемыми. Даже не требуется задавать им вопросы, потому что ответы слишком легко просчитываются. С этого момента можешь называть меня Мере-сан.
Я убрал руку, ощущая неловкость от этого странного, почти интимного жеста.
— Так вы за этим позвали меня, Мере-сан? Чтобы задавать вопросы?
— А что? У тебя есть какие-нибудь ответы?
— На некоторые вещи, — ответил я, а потом подумал секундочку. — Но возможно не на все, что вас интересует.
Она снова улыбнулась.
— Хорошо. Умно. Я люблю умных людей.
Вдова поднялась и встала рядом со мной. Теперь она выглядела гораздо моложе — лет на тридцать — и казалась очень красивой. Я задумался, правда ли ей так безразлична внешность, как она уверяет.
— У меня много вопросов, Келлен. Не на все можно ответить, конечно, но я надеюсь, что вдвоем мы с этим управимся. — Она склонила голову набок. — Ты ведь проходишь магические испытания, верно? Проверим-ка, насколько остер твой разум. Задай мне вопрос.
Сотни вопросов закружились в голове. Зачем она меня позвала? Почему она живет в этой хибаре в саду, а не во дворце? Зачем она дала мне золотой диск, позволяющий продолжать испытания? Вопросы, на которые мне очень хотелось получить ответ. Но ни один из них, — подозревал я, — ее не занимает. И она не станет отвечать. Она хотела знать: смогу ли я догадаться, чего она ждет от меня.
Я взвесил все, что увидел. Она не захотела жить во дворце. Не попыталась захватить власть. Значит, ее не очень-то волнуют хитросплетения клановой политики. Десятки лет ее не трогали повседневные людские дела, и вдруг она заинтересовалась такой мелочью, как испытания посвященных. Причем выбрала меня. Почему? Не потому ли, что мой отец скорее всего станет новым Верховным магом клана? Были и другие претенденты, включая Ра-мета. Она говорила с ним? Или с Теннатом? Судя по этой хижине, у нее давно уже не было никаких гостей.
— Давай же, — сказала вдова. В ее голосе послышалось нетерпение.
Она нервничает. Ей не все равно. Тут должно быть что-то еще… Нечто, обеспокоившее человека, который давно уже потерял интерес и к жизни, и к смерти. Что-то новое. Такое, на что не может ответить ее собственная магия. Я прикинул возможности и варианты — и доверился интуиции.
— Только один вопрос интересует вас, Мере-сан. И на него я сам не знаю ответа.
— Правда? Я ученая женщина, Келлен. Какая же загадка, по-твоему, так сильно меня занимает.
— Кто такая Фериус Перфекс.
На долгое время воцарилась тишина. А потом Мере-сан слегка кивнула.
— Хорошая работа, Келлен, сын Ке-хеопса. Ты заслужил свой золотой диск.
Мере-сан подошла к котлу, стоявшему на небольшой полке.
— Я бы предложила тебе поесть или попить, но, боюсь, от пищи, которую я употребляю в этом возрасте, тебе сделается плохо.
Она налила что-то густое и вязкое в голубой стакан, сделала глоток и поверх стакана посмотрела на меня.
— Аргоси показывала тебе свои карты?
Я рефлекторно прикоснулся к карману, где лежала колода. Мере-сан заметила движение и протянула руку.
— Дай их мне.
Я повиновался. Она разложила карты на деревянном столе — картинками вверх. Глаза женщины сузились.
— Это не настоящая ее колода.
— Но это ее колода, — уверил я. — Она сама дала мне ее вчера.
Мере-сан собрала карты и протянула их мне.
— Да, это колода карт, и она наверняка принадлежит той женщине, Фериус. Но это уж, конечно, не ее карты аргоси.
— Кто такие эти аргоси? Кто-то вроде дароменов или берабесков?
— Аргоси — не народ, — отозвалась Мере-сан, сделав еще глоток из своего стакана. — Они, скорее, что-то вроде… сборища отщепенцев. Бродят по свету, берясь за что угодно, чтобы подзаработать денег.
Я посмотрел на колоду и вспомнил шутку Фериус — о том, как использовать магию карт, чтобы вынимать деньги из чужих карманов.
— Они игроки?
— Да… но это, я полагаю, что-то вроде ширмы. На самом деле можно считать их… — Она подняла глаза, подыскивая правильное слово.
— Картографами? — предположил я.
Мере-сан, казалось, удивилась, но потом издала короткий смешок.
— Так она себя назвала? — Вдова не ждала ответа. — Полагаю, «картограф» такое же хорошее описание, как и любое другое. Только аргоси составляют не карты местности, а скорее… человеческих культур. — Она похлопала по колоде в моей руке. — Ты понимаешь значение мастей?