23) Итак, пусть в усыплении своем напрасно предаются стольким мечтаниям. Ибо знаем, что человеколюбивый Царь, услышав, возбранит их лукавствам и не долго будут они в силе, но, по написанному, сердца нечестивых скоро исчезнут (Притч. 10, 20). А мы, как против отступников, желающих безумие свое утвердить в дому Господнем, облекшись, по написанному, в словеса Божественных Писаний, противостанем им, и как не убоимся телесной смерти, так не поревнуем путям их. Напротив того, всему да предпочтется слово истины. Ибо и мы, – как все вы знаете, убеждаемые тогда Евсевиевыми сообщниками, или притворно принять их нечестие, или ожидать от них козней, – не пожелали согласиться с ними, но решились – лучше быть от них гонимыми, нежели подражать Иудину нраву. Конечно, они сделали, чем угрожали, и подражая Иезавели, приготовили у себя в засаду мелетиан. Зная, как вели они себя против блаженнаго мученика Петра, и после него против великаго Ахиллы, потом против блаженной памяти Александра, подобным образом и против меня мелетиане, как опытные в этом, должны были вести дело, как будет им внушено, чтобы арианам найти в этом предлог гнать меня и искать моей смерти. Ибо жаждут сего, и доселе не перестают жаждать, желая пролить кровь мою. Но об этом ни малой нет у меня заботы; ибо знаю и уверен, что претерпевшим будет награда от Спасителя, и что вы, претерпев, как Отцы, став образцами для народа и низложив это странное и чуждое примышление нечестивых, будете иметь похвалу, говоря: веру соблюдохом (2 Тим. 4, 7). Приимете же и венец жизни, егоже обеща Бог любящим Его (Иак. 1, 12). О, если бы и мне наследовать с вами обетования, возвещенныя не одному Павлу, но и всем возлюбившим пришествие Господа, Спасителя, Бога и Всецаря нашего Иисуса Христа, чрез Котораго Отцу слава и держава в Духе Святом, и ныне, и во все веки веков! Аминь.
11. Защитительное слово Афанасия, архиепископа александрийскаго, перед царем Констанцием
1) Зная, что с давних лет ты христианин и от предков боголюбив, смело теперь защищаю дело свое: ибо воспользовавшись словами блаженнаго Павла (Деян. 26, 2), его делаю за себя ходатаем пред тобою, так как известно мне, что он проповедник истины, а ты, боголюбивейший Август, охотно внимаешь словам его.
О делах церковных и о составленном против меня заговоре благоговению твоему достаточно засвидетельствовало писанное столь многими епископами. Также раскаяние Урзация и Валента довольно всем показало, что не было никакой правды в их обвинениях. Столько ли значительны свидетельства других, сколь значительно ими сказанное, когда написали они: «Мы лгали, выдумывали, все сказанное на Афанасия чистая клевета»? Добавлением же к очевидному доказательству, если соблаговолишь доведаться, послужит то, что обвинители при мне ничего не доказали на пресвитера Макария, без меня же, наедине делали, что хотели. Но о таковых действиях первоначально Божий закон, а потом и наши законы определили, что не имеют они никакой силы. И из сего, конечно, и твое благоговение, как правдолюбивое и боголюбивое, усмотрит, что свободен я от всякаго подозрения, а обвинителей моих признает клеветниками.
2) О доносе же, какой сделан на меня твоему человеколюбию касательно благочестивейшаго Августа, блаженной и вечной памяти брата твоего, Констанса (так как враги разглашают и осмелились писать это), прежние доносы достаточно доказывают, что и он несправедлив. Если бы и другой кто стал говорить это, то дело было бы и тогда сомнительно, имело бы нужду во многих доказательствах и личных уликах. А если те же, кем выдумано прежнее, сложили и это, то прежним не в полной ли мере доказывается, что и последнее выдумано? Поэтому опять говорят наедине, думая, что можно ввести в обман твое богочестие. Но они ошиблись, не как им хотелось, выслушал ты их, но по великодушию своему дал и мне возможность оправдаться. Если не вдруг ты подвигся и наложил наказание, то не иное что значило сие, но то, что как правосудный Царь ожидаешь оправдания от обвиненнаго. И если удостоишь выслушать оное, то уверен, что и в этом осудишь продерзливых и не боящихся Бога, который заповедал: ничтоже ложно от языка цареви да глаголется (Притч. 24, 22).