Творения преподобного Максима Исповедника. Книга II. Вопросоответы к Фалассию

Стало быть, кто не стремится к телесному наслаждению и совершенно не боится страдания, тот стал бесстрастным в отношении их; вместе с рождающим их самолюбием он убил и все [происходящие] через них и от них страсти совокупно с неведением — изначальнейшим из зол — и весь предался устойчивому, пребывающему и всегда тождественному Благу, по естеству всецело пребывая с Ним неподвижным, (2 Кор. 3:18) Божию и созерцая из световидного сияния в себе божественную и неприступную славу.

Итак, после того, как нам Словом [123] указан прямой и легкий путь спасаемых, будем, сколько есть силы, отказываться от наслаждения и страдания настоящей жизни и со многим увещанием наставлять в том же и руководимых нами — и тогда совершенно освободимся и освободим [других] от всякого плотского помышления и бесовской злокозненности. Будем домогаться одной только божественной любви, и никто не сможет отлучить нас от Бога: «ни ни ни ни ни (Рим. 8:35) и ничто другое, из перечисленного святым Апостолом в [указанном] месте, ибо через действенное ведение, [124] при непоколебимом пребывании в нас любви, мы получим от Него вечную и неизреченную радость и утверждение души. Удостоившись этого, мы будем иметь в отношении к миру сему спасительное неведение и не [позволим себе] уже, как прежде, чувства, без благоразумного рассуждения, взирать, словно на славу [Господню], на явленность чувственных [вещей], окрест которой и возникают страсти, но наоборот, мысли, лишенным всякого чувственного покрова, будем ть, , на [просиявшую] в добродетелях и духовном ведении славу Божию, благодаря которой и происходит [наше] соединение по благодати с Богом, пробуждающее ум от всякого неведения и падения. Ибо, как не ведая Бога, мы соделали богом сладостно познанную чувством тварь ради [сообщаемого] ею устроения тела, так и получая доступное для мысли действенное ведение Бога, мы, ради устроения души для бытия, благобытия [125] и вечнобытия, [126] не будем знать [127] никакого опыта всякого чувства.

Так как Бог благоволил внушить тебе [мысль] повелеть мне обнародовать имеющиеся у меня заметки по вызывающим затруднение вопросам, то я предпослал им введение, показавшееся мне наиболее необходимым.

Вопрос 1

Являются ли страсти сами по себе злом, или они зло вследствие злоупотребления ими? Я имею в виду наслаждение и печаль, желание [и] страх и [все] следующие за ними [страсти].

ОТВЕТ. Страсти эти, как и прочие, первоначально не были созданы с естеством человека, иначе бы они входили в определение [этого] естества. [128] Научившись от великого Григория Нисского, я говорю, что они были внедрены [в человеческое естество] вследствие отпадения от совершенства, приросши к неразумнейшей части естества. [129] Чрез них-то вместо божественного и блаженного образа [130] тотчас вместе с преступлением [заповеди] стало явным и отчетливо видным в человеке подобие неразумных животных. Ибо надлежало, чтобы с помрачением достоинства разума человеческое естество заслуженно получило наказание от тех самых признаков неразумия, [131] какие оно привлекло к себе по доброй воле. Так премудро устроил Бог, чтобы человек пришел в сознание своего разумного превосходства.

Впрочем, у усердных [в добродетели] [132] и страсти становятся прекрасными, когда те, мудро отстранив их от телесных [вещей], направляют их на стяжание небесных [благ]. [133] Например, когда они желание делают стремительным движением духовного влечения к божественному, наслаждение — благодатной радостью деятельного восхищения ума божественными дарами, [134] страх — предохранительным попечением против будущего наказания за грехи, печаль — исправительным покаянием в настоящем зле. Короче говоря, подобно мудрым врачам, которые телом ядовитого зверька ехидны уничтожают настоящее или угрожающее заражение, [усердные в добродетели] пользуются этими страстями для уничтожения настоящего или ожидаемого зла и для приобретения и сохранения добродетели и ведения. Итак, эти страсти, как я сказал, становятся прекрасными через употребление их теми, кто (2 Кор. 10:5).

123

Λόγος может означать: 1) разум, 2) помысел, 3) слово человеческое, 4) идею, закон, 5) Слово Божие, 6) Священное Писание, 7) речь писателя вообще. В данном случае возможно и последнее значение, помимо принятого нами (С. Е.). Эриугена переводит «разумом» (ех ratione) (А. С.).

124

Διὰ τῆς κατ' ἐνέργειαν γνώσεως; Эриугена переводит: «через действие ведения» (per operationem scientie) (А. С.). Истинное ведение называется действенным, прежде всего, как (основанное и) соединенное с доброй деятельностью, то есть подвигами добродетелей, в противоположность ведению неполному, «частичному», без «делания», с недостаточной аскетической подготовкой; далее, оно называется так, как подлинно реальное восприятие божественных озарений, глубоко и в непосредственном опыте переживаемое подвижником в духовной его настроенности — в противоположность теоретическому и поверхностному усвоению ведения на словах, без внутреннего сердечного отношения к его содержанию и без реального ощущения всей благодатной силы небесных озарений и сладости богообщения. Последнее понимание есть дальнейшее раскрытие первого. Реальное ведение возможно только у добродетельного умозрителя (С. Е.).

125

Εὐ εἰναι — благобытие — есть бытие, согласное с идеальным назначением разумного бытия, с вечной целью его — Благом. Иначе говоря, богоподобное бытие и соответствующее ему блаженство (С. Е.).

126

Ἀεὶ εἰναι — это понятие тесно примыкает к предшествующему и означает бытие, доступное человеку на уровне его мистического соединения с Богом (А. С.).

127

Схолия: «Тот не ведает чувственного опыта наслаждения и страдания, кто становится свободным от телесной привязанности, когда он прилепляется умом к Богу».

128

В латинском переводе пометка на полях: «Например, что есть человек? — Разумное животное».

129

То есть к телу и чувствам. У преп. Максима, между прочим, чувства называются άλογος αίσθησις. Св. Григорий Нисский под неразумной (бессловесной) частью человеческого естества разумеет нынешний грубый состав человеческой плоти, усвоенный человеку вместе со скотским образом рождения в силу грехопадения, и приразившиеся к нему раздражительную и пожелательную (похотную) силу души (С. Е.).

130

Образ Божий в человеке — в разуме (С. Е.).

131

Под признаками скотской жизни в данном месте, по мысли преп. Максима, нужно разуметь вообще страсти удовольствия и страдания. От них страдает раздираемое и делимое ими на части человечество. Большей частью, как основные и исходные признаки ветхого человека, отмечаются у преп. Максима рождение (связанное с удовольствием) и тление (связанное со страданием). Со всяким удовольствием в наказание связано правдой Божией страдание. Все люди, как причастные удовольствию от рождения, подвержены страданию и тлению. Можно поэтому по справедливости сказать, что человечество страждет от этих двух признаков неразумия — рождения и тления и связанных с ними и зависящих от них страстей (С. Е.).

132

Ἐν τοῖς σπουδαίοις; спудей (студент) — техническое название для питомцев высшей школы. Σπουδαίον'ы были при св. Софии, при иерусалимской патриархии. Это, по-видимому, было что-то в роде училищных монастырей. Спудеи известны своими заботами о богослужении (см. об этом у проф. М. Н. Скабаллановича, Толковый Типикон, т. 1, с. 260). Из словоупотребления преп. Максима видно, что спудеями называли также и простых монахов и вообще ревнителей благочестия (С. Е.).

133

Заметка на полях: «Когда и как эти страсти становятся прекрасными?» (А. С.).

134

...τῆς ἐπί τοῖς θείοις χαρίσμασι τοῦ νοῦ θελκτικῆς ἐνεργείας; Эриугена переводит: «невинной радостью питающего действия ума» («uoluptatem uero innocuam nutritiue animi») (A. C.).