Согрешил я пред Тобою, Спаситель, как блудный сын. Прими меня, Отче, кающегося и помилуй меня, Боже!
Вопию к Тебе, Христе, Спасителю, гласом мытаря: очисти и меня, как (очистил Ты) оного, и помилуй меня, Боже!
Но что будет в последнее время или что меня ожидает? Увы мне, несчастному! Увы мне! Кто даст главе моей воду и очесем моим источник слез? (Иер. 9, 1). Кто возможет достойно меня оплакать? ибо я сам не могу этого сделать. Приидите, горы, покройте меня, несчастного! Горе! Горе! Что мне сказать? О сколько добра сделал мне Бог, (добра) которое Он только знает, и сколько зла показало мое неразумие! Словом, делом и мыслию всегда прогневляю я моего Благодетеля; и насколько Он долготерпит, настолько я нерадею, окаянный и бесчувственнейший бездушных камней. Однако не отчаиваюсь, но познаю Твое человеколюбие.
Покаяния не приобрел я, не приобрел и слез; потому умоляю Тебя, Спаситель, прежде конца обрати меня и дай мне покаяние, чтобы мне избавиться от муки.
Господи, Боже мой! Не оставь меня. Я ничто пред Тобою, но грешен весь, и где найду я чувство многих моих зол? Самое то, что я не делаю (добра), есть для меня великое осуждение. Для меня — небо и земля. Для меня — четыре стихии и все, от них происходящее, как говорит Богослов. Об остальном же умолчу, ибо недостоин я говорить что-либо, по множеству зол моих. Оказанные мне благодеяния, превосходящие всякую меру, кто может познать, хотя бы и ангельский ум сподобился иметь. Но за нераскаянный мой нрав я всего лишусь, несчастный.
И так поучающийся в этом приходит через несколько времени в третие познание, и всегда плача говорит:
О третьем ведении
Увы мне! Какой подвиг имеет душа, разлучаясь с телом! Увы мне! Сколько проливает тогда слез, и нет милующего ее! К Ангелам обращает взоры и напрасно умоляет. К людям простирает руки, и нет помогающего ей!
Плачу и рыдаю, когда помышляю о смерти и вижу лежащую в гробах по образу Божию созданную нашу красоту — безобразную, бесславную и не имеющую вида. О чудо! Какое это таинство совершилось над нами? Как мы предались тлению? Как совокупились со смертию? Поистине Божиим повелением, как написано. Горе! Горе! Что буду делать я, всебеднейший, во время смерти, когда демоны окружат бедную мою душу, держа записи всего злого, мною сделанного, в ведении и в неведении, словом, делом и помышлением, и требуя от меня отчета во всем этом? Но, увы мне! и без других грехов, я подлежу великому осуждению за заповеди, которых не сохранил, и — по справедливости (осужден буду)!