— Ты признал, сказал Трифон, — что Он был обрезан и исполнил и другие постановления Моисея.
— Призвал и признаю это, отвечал я, — но я не утверждал. что Он исполнил все эти постановления для того, чтобы Ему оправдаться чрез них, но — чтобы исполнить домостроительство по воле Отца Своего, Творца всего, Господа и Бога. Я также признаю, что Он принял на Себя сделаться человеком и умереть на кресте и претерпеть все, что сделали Ему люди из вашего народа. Но так как, Трифон. ты опять не соглашается с тем, что прежде признал, то отвечай мне: жившие до Моисея праведные мужи и патриархи, не соблюдавшие ни одного из постановлений, по свидетельству Писания. получивших начало чрез Моисея, получат ли спасение в наследии блаженных или нет?
— Писания заставляют меня отвечать на это утвердительно, сказал Трифон.
— Еще также спрошу тебя: Бог повелел отцам вашим совершат приношения и жертвы потому лиг что Он нуждается в них. или по жестокосердию их и склонности к идолослужению?
— Писания заставляют также признать последнее, — сказал Трифон.
— Предсказано ли в писаниях, спросил я, — что Бог обещал установить новый завет, кроме данного на горе Хориве?
— И это предсказано, отвечал Трифон.
— Ветхий Завет, спросил я опять. — не был ли постановлен отцам вашим с таким страхом и трепетом. что они не могли беседовать с Богом?
— Да, сказал он.
— Итак почему же, — спросил я, — Бог обещал, что будет другой завет и сказал, что он будет установлен не так, как прежний, — без страха, трепета и молний? Не показывает ли это. что Бог иное повеление и дело почитает вечными и приспособленными к нуждам всего рода человеческого, а иное Он заповедал приспособительно к жестокосердию народа вашего, как Он Сам возвещает чрез пророков?
— И с этим должен согласиться тот, — отвечал Трифон, — кто любит истину, а не споры.
— Не знаю, сказал я, — как ты других называешь любителями споров, а сам часто оказывался таким в этой беседе, потому что нередко противоречишь тому, с чем прежде согласился.
68. — Да ты стараешься. — сказал Трифон, — доказать невероятное и почти невозможное дело, именно, что Бог изволил родиться и сделаться человеком.
— Если бы я старался доказать это, — отвечал я, — посредством человеческих учений или доводов, то вам не следовало бы терпеть меня: если же я для той цели постоянно приводил так много мест из писаний и просил вас вникнуть в их смысл, то вы оказываетесь жестокосердыми к познанию разума и воли Божией. Впрочем для меня нет вреда, если вы и останетесь в прежних мыслях; я сохраню те же мысли, какие имел до беседы с вами, и удалюсь от вас.
— Друг! — сказал Трифон, — обрати внимание на то, что с большим трудом и усилием ты дошел до этих мнений; поэтому и нам следует сперва испытать все, что нам предлагают, и потом соглашаться с тем, к чему вынуждают писания.
— Я прошу вас не о том, чтобы вы не трудились нисколько исследовать предметы нашей беседы, но чтобы вы, когда нечего сказать, снова не противоречили тому, на что уже изъявили свое согласие.
— Постараемся исполнить это, — отвечал Трифон.
К вопросам, мною уже предложенным, — начал я говорить, — я присовокуплю вам несколько других, такими вопросами я постараюсь в короткое время кончить это рассуждением.
Спрашивай, — сказал Трифон.
— Думаете ли вы, — спросил я, — что есть Другой, которому должно покланяться, называемый в писаниях Господом и Бог ом, кроме Творца вселенной и Христа, Который, как вам доказано столькими местами из писаний, сделался человеком?
— Как мы можем признать это. отвечал Трифон, когда мы подняли такое исследование именно о том, есть ли другой Бог, кроме одного Отца?
— Необходимо спросить вас и об этом, сказал я, — чтобы знать, не различно ли ваше мнение от того, что сейчас высказывали вы.
— Нет, друг! — отвечал Трифон.
— Итак, если вы вполне согласились с этим и если Писание говорит: «кто расскажет род Его?», то не должны ли вы понять, что Он не человеческого происхождения?
— Как же Писание, — возразил Трифон, — говорит Давиду, что от чресл его Бог возьмет Себе сына, даст ему царство и посадит его на престоле славы Своей?
— Если бы, Трифон, — отвечал я, — пророчество Исаии: «вот Дева зачнет во чреве», было сказано не к дому Давида, но к какому–либо другому дому двенадцати колен, то, может быть, это дело было бы сомнительно; но так как самое пророчество было сказано к дому Давида, то слова, сказанные Богом самому Давиду прикровенно, Исаия изъясняет, как они должны были исполниться. Разве вы не знаете, друзья, — говорил я, — что многие изречения, сказанные прикровенно, в притчах, или таинствах, или в символических действиях, были изъяснены пророками, жившими после тех, которые говорили что–либо или делали?