1921
217. Переворот в Владивостоке
День без костей. Смена властей…Переворот.Линяют оборотни;Пешие толпы, конные сотни.В глубинах у ворот,В глубинах подворотни,Смуглый стоит на русских охотник.Его ружье листом железнымБлестит, как вечером болото.И на губах дыханье саки*И песня парней Нагасаки.Здесь боевое, служебное место,А за волною — морская невеста.У самураяСмотрел околыш боем у Цусимы,Как повесть мести, полный гневом,Блестел.«Идите прочь», — неслась пальбы суровой речь,Речь, прогремевшая в огне вам!Над городом взошел заморский меч.И он, как месяц молодой,Косой, кривой…Сноп толп, косой пальбы косимый,Он тяжко падал за улицы на свалку.Переворот… дыхание Цусимы.Тела увозят на двуколке.И алое в бегах,Торопится, течет, спешит рекою до зареза,Железо и железо!Где зелень прежняя? Трава бывалая?И знамя алое?И ты, зеленый плащ пророка?Тебя забыл дол Владивостока!Он, променяв для новых дел,Железною щетиною поседел!Как листьями рагоз*Покрытые, ряды пехотыИдут спокойно, молчаливо,Как листьями рагоз покрытое болото,Как листьями рагоз покрыто дно залива.На суд очей далекого заливаПроходит тесная пехота.
Настойчив, метокКом дроби беглых глаз!И город взят зарядомУпорной сотни глаз.И пыль, взметенная снарядом,Опять спокойно улеглась.И мертвых ищет водолаз.Потом встает, в морских растениях,И видят все: он поседел,И выпал снег на строгом бобрике.
С народом морозов — народы морей!Боги мороза, — на лыжи скорей!Походка тверда самурая.Праздника битвы уснувшего края.А волны пели: звеним! звеним!Вприпрыжку шашка шла за ним,Как воробей, скакала по камням мостовойИ пищи искала — кто здесь живой?Вот песнь: меняйте смерть на беглеца, —Два жребия пред вами!Кому поссориться случилось —Бывало, босая девчонка спешит за мальчишкойВприпрыжку, босая, кляня!Проказы юных лет!О камни звеня,Так шашка волочилась вслед!Пускай белила, — дерзкий снег лица,На скулы выпали ему.Разрез очей и темен и жесток,Пускай сукно зеленого покроя,Знакомого войскам земного шара образца,Одеждою военною служило,Окраской полевых пространств,А шашка нежность разделилаС нарядной записною книжкой,Где тангенсы и косинусы,Женой второй, ревнуя, ссорясь.Но старый бог войны, блеснув сквозь облакаУлиц Владивостока, вздымал на воздух голубка,Сквозя сквозь воина стеклоВидением ужасным:Виденьем древнего лубка*, —Глаза косые подымаяДостойным воином Мамая,Он проходил, высокий горец.В нем просыпались старые ножа сны,И дух войны; смертей счетаИ пулеметов строгое «та-та!».В броне из телячьих копыт,Он сошел с островного лубка,И червем шелковым шитыГолубые одежды его облака.Где мертвые русы, старой улицы бусы.Желтые бесы; пушки выстрелом босы.Гопак пальбы по небу топал,Полы для молний сотрясалШироких досок синевы,Полы небесной половицы;Смычок ходил Амура и Невы —Огня сверкала полоса;И сладко ловить и сладко ловиться!Паре глаз чужого бога,Шуму крыл — улыбка дань!Там, где темная дорога,В сердце нежность и тревога,Быстры уличные лица,Сладко верить и молиться,Темной улице молиться!Бьется шашка его о пол;Умный черный глаза пепел.Море подняло белого выстрела бивень,Море подняло черного зарева хобот,Ока косого падает ливень —Город пришельцами добыт.Глаз, косой глаз-ручей,Льется, шумит и бежит.Насмешливой улыбкой улыбайся,Глаз, привешенный седой головою китайца!В ночном лесу военных заревОн стукнул в дверь, рукой ударив.Повторный удар кулака —Это в дверь застучала опять,Дверь моряка,Его боевая рука, ночной шум воблака.И падал град на град,Не с голубиное яйцо, как полагается,А величиною в скорлупу умершей птицы Рук*,Охотницы воздушной за слонами, —Дедов смутной грозы, может быть грезы, —Несущей слонят в своих лапах.Слоны исчезали, как зайцы,Почуяв ее приближавшийся запах.Они бежали табунами в страну Сибири и березы,Страшнее не видели сов они,Желтым костром глаз очарованы, —Совы слонов!Пришел немного пьяный и веселый,Горел, желтел огонь околыша.И кукла войн за ним и кто-то шел еще.Что хочет он у «русской няни»?Стоит и дверь за ручку тянет.«Моя играй-играяС тобою мало-мало».В эту пору ждать гостей?Кто он? Быть подпоркой двери нанят,Кто он, в полночь? Только стук.Нет ответа, нет вестей!Деревцо вишневое, щебетавшее «да».Вишня в лучах золотого заката,Бог войны, а с ним беда,Стукнул в двери твоей хаты!В старом городе никого нет, город умер и зачах, —Бабочка голубая, в золотых лучах!Черные сосны в снегу,Черные сосны над морем, черные птицы на соснах —Это ресницы.Белое солнце,Белое зарево —Черного месяца ноша, —Это глаза.Золотая бабочкаПрисела на гребень высокийЗолотого потопа,Золотой волны —Это лицо. Брызгами дерево,Золотая волна золотого потопаСотнями брызг закипела,Набежала на кручуЗолотой пучины.Золотая бабочкаТихо присела на ней отдохнуть,На гребень морей золотой,Волны закипевшей.Это лицо.Это училось синее море у золотого,Как подыматься и падатьИ закипать и рассыпаться золотыми нитями,Золотыми брызгами, золотыми кудрямиЗолотого моря.Золотыми брызгами таятьНа песке морском,Около раковин моря.