Римский клир, прочитавши все письма св. Киприана, посланные им с разными лицами, не только отложил всякое недоверие к нему, но и выразил самое искреннее и глубокое уважение к его неутомимой деятельности, мудрой распорядительности, пастырской твердости и кротости, вместе с тем объявлял, что и римская Церковь держится тех же самых правил в отношении к падшим, какие он поддерживает в своей пастве, наконец благодарил его за подкрепление римских исповедников[64]. Сами исповедники, также высказали ему живейшие чувства признательности, замечая, между прочим, что, может быть, Промысл Божий для того так долго и определил им содержаться в узах, чтобы они могли получить наконец от такого мужа напутствие к венцу мученическому[65]. Письма эти так обрадовали св. Киприана, что он, тотчас же переславши их в Карфаген, поручил клиру своему не только прочитать их всем епископам, какие там были, пресвитерам, диаконам и всему народу, но и распространять их в списках по всем африканским церквам, что и было исполнено клиром[66]. После этого, естественно, должны были притихнуть даже и те непокорные, которые ничем не убеждались в преступности своего возмущения, потому что не хотели убеждаться, и в Церкви карфагенской стало спокойнее, хотя, к несчастию, не на долго[67].
Около октября, св. Киприан писал клиру своему о том, чтобы он не переставал заботиться об исповедниках и тщательно замечал дни кончины их, хотя бы они умирали в не мученическою смертию. Пресвитер Тертулл и прежде извещал его о кончине всех исповедников, и святитель в уединении своем творил поминовение о них, но, тем не менее, он обязывал и клир вести запись дням мученической и немученической кончины мужественно исповедовавших Христа, изъявляя при этом желание совершить обо всех таких усопших поминовение по возвращении своем[68]. Вскоре после этого он сообщал клиру, а чрез него и всем пасомым своим, об откровении, какое Бог даровал ему, касательно скорого прекращения гонения. Вот слова, которые слышал он в видении: «скажи ему, чтоб он был покоен – мир скоро наступит, только не вдруг, потому что есть еще такие, которым нужно испытание». Здесь же сообщает он и об одном из прежних видений своих о наступлении гонения. Скромность, без сомнения, удержала бы святителя от таких повествований о себе, если бы не было нужды в них для духовных детей его. Но для того, конечно, и получил он откровение Божие, чтобы утешить им свою паству и, в особенности, падших, с нетерпением ожидавших общего мира Церкви, и потому не хотел и не должен был молчать о нем. С извещением о грядущей милости Божией он соединяет увещание к единодушной молитве, с постом и слезами, об ускорении мира и к исполнению заповедей Божиих, нарушение которых было причиною настоящего бедствия[69].
Между тем, гонение то ослабевало, то опять усиливалось. Пред окончанием своим, оно вспыхнуло, кажется, с особенною жестокостию, потому что в это время пострадали или пали некоторые из клира карфагенского, до сих пор, не смотря на все соблазны и опасности, остававшегося целым и чистым. Оплакивая это несчастие, св. Киприан обращается к оставшимся клирикам с увещанием, чтоб они исполняли все, что еще прежде возложено было на них, в рассуждении бедных и исповедников. Он сам уже помышлял было о возвращении, но был уведомлен, что для него опасность еще велика, поэтому решился оставаться в убежище своем до более благоприятного времени. Больше всего его беспокоило поведение многих исповедников, из которых одни произвольно оставляли места ссылки своей и тем самым показывали себя недостойными своего имени, а другие, хотя освобождаемы были по воле начальства, но вели себя после этого крайне беспорядочно. Поэтому он внушал клирикам всячески заботиться о вразумлении этих людей, особенно при вспомоществовании им в нуждах[70]. Как велика была его забота о бедных, равно и о странных, видно из особого его письма, в котором он поручает клиру пользоваться для вспоможения причитающимися на его часть доходами, хранящимися у исповедника Рогациана, и извещает, что, кроме того, препровождает несколько денег на тот же предмет с аколуфом Нариком[71]. Утешением для св. Киприана было прибытие к нему в это время (в конце 250 г.) римского исповедника Целерина, который передал ему, какую любовь и уважение питали к нему римские исповедники, все еще томившиеся в узах. Со своей стороны, памятуя о них день и ночь, в уединенных и общественных молитвах своих, он не отказался опять утешить и ободрить их письмом своим, в котором, между прочим, просит Господа о прославлении их венцем мученическим[72].
64
Epist. XXXI, XXX. В конце XXX письма, есть указание на такое письмо Киприана в Рим, в котором он предостерегает римский клир от некоего Привата. Так как в указанных нами письмах Киприана к римскому клиру нет такого предостережения, то явно, что письмо то утрачено. Что касается Привата, то, вероятно, это тот самый Приват, который, в последствии, открыто восстал против Киприана, соединившись с Фелициссимом, как увидим после.
67
Второе письмо (XIV) Киприана в Рим написано было, около июня 250 год. Следующие за тем события произошли в течение времени от июня до сентября, как это можно заключать вообще из самого хода дела и из некоторых частных обстоятельств, замечаемых в письмах, на прим. в письме XII, где указывается на приближение летних жаров, и под.