Желаю тебе, возлюбленнейший брат, всегда здравствовать.
37. ПИСЬМО К КОРНЕЛИЮ О ПИСЬМЕ К РИМСКИМ ИСПОВЕДНИКАМ, УВЛЕЧЕННЫМ НОВАЦИАНОМ
Киприан брату Корнелию желает здоровья.
Счел я делом и священным для себя и необходимым, возлюбленнейший брат, к тем из ваших исповедников, кои отступили от Церкви, быв обольщены упорством и злобою Новациана и Новата, послать краткое письмо, в котором, по долгу взаимной расположенности, убеждаю их возвратиться к матери своей, то есть Вселенской Церкви. Письмо это я приказал иподиакону Меттию прочитать тебе наперед, дабы кто-нибудь не стал выдумывать, что я писал не то, что там написано. Впрочем, тому же, посланному мною к вам, Меттию я приказал поступить в этом деле по твоему усмотрению и передать мое письмо исповедникам только тогда, когда ты признаешь это нужным.
Желаю тебе, возлюбленнейший брат, всегда здравствовать.
38. ПИСЬМО К РИМСКИМ ИСПОВЕДНИКАМ С УВЕЩАНИЕМ ВОЗВРАТИТЬСЯ К ЕДИНЕНИЮ
Киприан Максиму и Никострату, и прочим исповедникам желает здоровья.
Вы часто, возлюбленнейшие, видели из моих писем, какое почтение к вашему исповедничеству и любовь к союзу братства сохранял я в слове своем; поэтому прошу вас доверчиво и спокойно принять это письмо мое, которое, при уважении к вашему подвигу и заслуженным вами похвалам, заключает искренний и верный мой вам совет. Меня тяготит, огорчает и стесняет невыносимая печаль пораженного и почти уничтоженного сердца, с тех пор как узнал я, что вы, в противность церковному порядку, в противность евангельскому закону, в противность единству вселенского учреждения, согласились там поставить иного епископа, то есть – чему быть неприлично и непозволительно – учредить иную Церковь, произвести разрыв между членами Христовыми, растерзать ревностию, исполненною раздора, единый дух и единое тело Господня стада. Прошу вас, чтобы такое незаконное разделение нашего братства по крайней мере не продолжалось между вами; но, помня о своем исповедничестве и а Божественном предании, возвратитесь к матери, от которой произошли вы, от которой пришли вы, к ее же матернему восхищению и в славу исповедничества. Не думайте, что, отделяясь сами от стада Христова и от его мира и согласия, вы таким образом защищаете Евангелие Христово: славным и добрым воинам приличнее находиться среди домашнего лагеря и, пребывая внутри его, пещись и промышлять о том, что должно касаться общего блага. И потому, так как единодушие и согласие наше вовсе не должно быть прерываемо, а мы не можем, оставивши Церковь, выйти вне и присоединиться к вам, то просим и всячески умоляем вас – возвратитесь к своей матери и к нашему братству.
Желаю вам, возлюбленнейшие братья, всегда здравствовать.
39. ПИСЬМО К КОРНЕЛИЮ О ПОЛИКАРПЕ АДРУМЕТСКОМ
Киприан Корнелию брату желает здоровья.
Прочитал я, возлюбленнейший брат, присланное к нам чрез Примитива, сопресвитера нашего, письмо твое, из которого узнал о твоем смущении по поводу того, что письма из Адрумета прежде, от имени Поликарпа, присылались к тебе, а потом, когда я и Либерал пришли туда, начали они быть отправляемы на имя пресвитеров и диаконов. Так знай же и поверь, что это сделано не по легкомыслию какому-либо или презорству, а вот почему. Мы, товарищи, собравшись во множестве и отправивши к вам послами соепископов наших, Калдония и Фортуната, постановили – считать все до времени нерешенным, пока они не возвратятся к нам, приведши тамошние дела к миру или – по крайней мере – узнавши их с достоверностию; пресвитеры же и диаконы адруметские, в отсутствие Поликарпа – нашего соепископа, не знали о таковом нашем общем постановлении. Но когда мы прибыли к ним лично, то, узнавши наше решение, и они, чтобы ни в чем не было нарушаемо единомыслие состоящих там церквей, стали соблюдать то же, что и другие. Некоторые, однако, возмущают иногда умы и сердца речами своими, передавая вещи иначе, нежели как они есть в действительности. Мы со своей стороны – это верно – каждому из отправляющихся на кораблях, для предотвращения всякого соблазна, разъясняя дело, внушали признавать и защищать корень и недро Вселенской Церкви. Но так как область наша простирается далеко, заключая в себе Нумидию и Мавританию, то, дабы происшедший в Риме раскол не смущал отсутствующих неверными слухами, мы заблагорассудили, чтобы все епископы, находящиеся в той области, только тогда, как узнают от нас истинное положение дела и получат большее удостоверение относительно твоего посвящения, а чрез это наконец уничтожится и малейший след недоумения в душе каждого, написали письма, как это делается, и чтобы тебя и общение с тобою, то есть единство Вселенской Церкви и любовь, все наши товарищи решительно подтвердили и поддержали. И мы радуемся, что все это так устроилось свыше и что совет наш был предусмотрителен. Ибо таким образом теперь и истинность твоего епископства и достоинство его показаны в яснейшем свете и основаны на самом твердом удостоверении, так как из отзывов, сделанных оттуда нашими товарищами чрез письма их, а равно из донесения и свидетельств соепископов – Помпея, Стефана, Калдония и Фортуната – все узнали и необходимое начало твоего посвящения, и законную причину, и достославное незлобие. По Божественному удостоению, да правим мы, вместе с товарищами нашими, непоколебимо и твердо и да сохраним мир Церкви в единодушии согласия: и Господь, Который благоволит избирать и поставлять Себе в Церкви Своей священников, да соблюдает избранных и поставленных Своею волею и помощию, воодушевляя начальствующих и подавая им мужество к обузданию высокомерия нечестивых и мягкосердечие к возгреванию покаяния в падших!