Такие беседы могли иметь глубоко ободряющее значение для самых закоснелых грешников, спасая их от уныния и отчаяния и поддерживая надеждой на милосердие Божие. Поистине якорем спасения для всех отчаявшихся грешников могут служить следующие слова Златоустого пастыря: «Ты грешник? – Не отчаивайся; я не перестану снабжать вас врачевствами, ибо знаю, какое оружие против диавола – не отчаиваться!
Если ты во грехах, не отчаивайся, и я никогда не перестану повторять: если грешишь каждый день, то и кайся каждый день... Ты застарел во грехах, обнови себя покаянием! Но можно ли, спросишь ты, покаянием достигнуть спасения? Конечно, можно. – Если я всю жизнь свою провел во грехах и принесу покаяние, спасусь ли? – Конечно, спасешься, ибо милосердие Божие неизмеримо, и благость Его неизреченна. Зло, каково бы оно ни было, есть зло человеческое, и потому ограниченное, а прощающее милосердие есть Божие, и потому бесконечное. Представь себе искру, падающую в море: может ли она оставаться там или быть видимою? Что искра перед морем, то и зло человеческое пред благостию Божией; и даже не настолько, но благость гораздо больше. Море, как оно ни велико, имеет пределы, а благость Божия не имеет границ»[17].
Будучи проповедником милосердия и всепрощения, св. Иоанн Златоуст был вместе с тем и пастырем мира. Он был враг всякого разделения и раскола, и потому его сердце болело при виде того разделения, которое существовало в его время в самой Антиохии между православными. В своих беседах он часто возвращался к этому предмету и старался уяснить самый корень зла разделения, который заключается вовсе не в религиозной ревности, а в себялюбии и властолюбии. «Ничто так не разъединяет церковь, – говорил он, – как властолюбие; ничто не возбуждает так гнева Божия, как разделение в церкви. Даже если бы мы делали самые совершенные дела, но, разрывая единение, будем наказаны, как если бы мы разрывали тело Господа... Даже мученичество не заглаживает такого греха. Для чего ты несешь мученичество? Не ради ли славы Иисуса Христа? Ты отдаешь свою жизнь за Иисуса Христа, и в то же время расхищаешь церковь, за которую умер Иисус Христос». Подобными увещаниями он много содействовал укрощению страстей разделения в церкви и наконец имел счастье дожить до того сладостного для него момента, когда партии окончательно примирились и разделение прекратилось.
В таком живом взаимообщении с своей паствой святой Иоанн провел лучшие годы своей жизни. Именно к этому времени относятся все его главнейшие произведения как собеседовательные, так и полемические. В своих непрерывных беседах он истолковывал не только отдельные места и тексты, но и целые книги Св. Писания, как Ветхого, так и Нового Завета, и эти-то толкования и составляют главную славу его как экзегета[18]. Его толкования отличаются чудесной ясностью, простотой и жизненностью, так что составляют лучший образец истолковательного труда и неиссякаемый источник богословского знания и религиозно-нравственного назидания. Лучшими его толкованиями признаются беседы на Евангелие св. Матфея и на послания ап. Павла. Принадлежа к антиохийской школе толковников, ставившей своей задачей, в противоположность школе александрийской, истолкование буквальное, чуждое всякой таинственности, св. Иоанн Златоуст в этом отношении достиг высшего истолковательного совершенства.
Будучи знаком и с творениями александрийских толковников и изучив знаменитейшего из них – Оригена, он занял именно то среднее положение, которое составляет идеал и сущность православной экзегетики. Шаг за шагом следя за священным текстом, он излагает его самый естественный, прежде всего дающийся уму смысл и сначала выводит из него догматическое учение, а затем указывает и вытекающие из него добродетели, смотря на последние как на учение в его практическом приложении. И все это излагается с чудесною простотою, ясно и чрезвычайно отчетливо. У него нет ничего такого, что было бы простым умозрением, простой страстью к учительству, с неизбежными тонкостями и мелочными изысканиями. Все у него льется прямо от полноты сердца и направляется к возвышению и освящению жизни. Своих толкований он не писал и не высиживал в кабинете, а обращался с ними в живой беседе с народом в церкви. Отсюда та одушевленность и жизненность каждого из его слов, которые глубоко проникали в души слушателей, тот огонь, который поистине способен был зажигать сердца людей.
18
К антиохийскому периоду его служения относятся следующие его творения: Толкования на отдельные книги Ветхого Завета, именно на книгу Бытия, Псалтирь и книгу пророка Исаии; из Нового Завета: Толкования на ев. Матфея (лучший его экзегетический труд), на ев. Иоанна и на послания ап. Павла – к римлянам, коринфянам, галатам, ефесянам, к Филимону, Титу и Тимофею. Кроме истолковательных бесед к этому времени относится и много других его бесед на разные случаи и на отдельные места Св. Писания и среди них видное место занимают беседы «О покаянии». Из полемических произведений к этому времени относятся его беседы «Против аномеев».