4) И в нравственных и в полемико-догматических творениях преподобный Ефрем часто обращается от беседы с людьми к сладкому собеседованию с Богом, или молитве. Но и кроме этого, он оставил Церкви много умилительных молитв и молитвенных песнопений. Они дошли до нас частично на греческом языке, но более на сирийском [161]. Между сирийскими главное место занимают: песнопения на Рождество Христово, покаянные и погребальные. Хвалебные песни Ефрема Господу воплотившемуся отличаются торжественностью. Две из них он влагает в уста Самой Матери Богочеловека; в них Святая Дева прославляет величие Своего Сына и призывает всех к Нему [162]. В одной — священный песнопевец, приглашая всю тварь, небо и землю к прославлению Сына Божия, располагает свои славословия по летам земной жизни Христа Спасителя [163]. Покаянные песнопения Ефрема исполнены умиления, как и все его беседы о покаянии. Преподобный Ефрем сам назначал их для церковного употребления, как видно из заключительных слов последнего песнопения. Посвящая благодатные плоды духа своего Господу, как Анна — благодатный плод молитвы, сына своего Самуила, он говорит: «Плод благодати Твоей, Господи, исшедший от духа моего, да служит в доме Твоем пред Тобою, как служил Самуил, который родился по благодати Твоей и так же был от горы Ефремовой» (1 Цар. 1:1) [164]. Из погребальных песнопений некоторые написаны, вероятно, по случаю смерти лиц, особенно известных своим благочестием и заслугами перед Церковью, поэтому Ефрем восхваляет их подвиги [165]. Есть особые песнопения на погребение епископов, пресвитеров, диаконов, клириков, монахов, богатых, отцов и матерей семейств, юношей, детей; три погребальные песни скончавшимся во время язвы [166]; одна — на погребение странных [167], между которыми завещал похоронить себя, по смирению, и сам преподобный. В своих погребальных песнях Ефрем призывает к молитвам за отшедших, растворяет скорбь отрадным упованием на милость Искупителя, напоминает оставшимся о скоротечности жизни, о Страшном Суде и вечной жизни. Иногда эти наставления излагаются в виде беседы между почившим и сопровождающими его во гроб [168].
На греческом языке известны молитвы преподобного Ефрема к Пресвятой Троице, Сыну Божию, Духу Святому и Пресвятой Богородице. Некоторые из них взяты из его бесед [169]. Инок греческий Фикара извлек из писаний Ефрема, равно как и из Священного Писания, молитвы на каждый день недели [170].
Словами преподобного Ефрема Святая Церковь до сих пор молится во дни покаяния: «Господи и Владыко живота моего, дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь ми…»
Ему же, по некоторым рукописям, принадлежат и следующие молитвы, употребляемые в церковном и домашнем богослужении. «Господи, Царю Небесный, Утешителю, Душе истины, умилосердися и помилуй мя грешнаго» (молитвы на сон грядущим); «Боже Праведный и Хвальный, Боже Великий и Крепкий…» (молитва после 5-й кафизмы); «Величая величаю Тя, Господи, яко призрел еси на смирение мое…» (молитва на субботней полунощнице), и, наконец, молитва Пресвятой Богородице: «Нескверная, неблазная, нетленная, Пречистая, Чистая Дево…»
Полного, цельного и проверенного издания творений преподобного Ефрема Сирина до сих пор не имеется. Наиболее полное издание, с которого сделан и русский перевод, принадлежит ещё первой половине XVIII столетия. Это — Sancti Ephraemi Syri opera omnia graece, syriace et latine in sex tomos distributa, Romae, 1732–1746 годов. Ho и из вошедших сюда под именем преподобного Ефрема творений не все переведены на русский язык. Из сирийских творений нет, во-первых, кратких толковательных примечаний на книгу Бытие с именами Ефрема Сирина и Иакова Едесского, изданных по катене едесского монаха Севера (Opp. Syr., t. I, р. 116–193; подобное же толкование на книгу Исход совсем не издано, см. Asseman. Biblioth. Orient., t. 1, р. 67). Отсутствуют, во-вторых, толкования на книги Иисуса Навина. Судей, Самуила или Первой и Второй книги Царств, Первой и Второй или Третьей и Четвертой книги Царств и книги Иова (девяносто шесть речей о вере, против пытливых). В-четвертых, сирийский текст «Завещания» святого Ефрема соединен в переводе с греческим текстом (Opp. Graec., t. II, р. 230–247 и 395–410; изд. 1-е (рус.), ч. 7, с. 210–220; изд. 3-е, ч. 5, с. 409–434). Наконец, в-пятых, мы не нашли в соответствующих местах: 1) одной, впрочем едва ли подлинной, толковательной беседы на книгу Бытие, главу 1, стих 27 (Opp. Syr., t. II, р. 316–318); 2) седьмой речи на Рождество Христово (Opp. Syr., t. II, р. 421–422; изд. 1-е (рус.), ч. 6, с. 342–343; изд. 3-е, ч. 5, с. 188–189) и 3) шестьдесят первого маленького похоронного канона (Opp. Syr., t. III, p. 326; изд. 1-е (рус.), ч. 6. с. 147 и изд. 3-е, ч. 3, с. 624). Из изданий более поздних и дополнительных к Римскому можно указать следующие:
163
Opp. Syr., t. II, p. 432. У христиан сирийских это песнопение на Рождество Христово имело церковное назначение (Asseman, Biblioth. Orient., t. I, p. 80).
164
Opp. Syr., t. III, p. 560. Об их церковном употреблении у сирийских христиан см. Asseman, Biblioth. Orient., t. I, p. 138–139 u Bickell. S. Ephraemi Syri Carmina. Nisibena; praef. § V.