Но время уже предложит слово и о наградах за благочестие. Ибо кажется мне, что вы, хорошо знающие о добродетелях ее, давно желаете и надеетесь услышать в слове моем не о настоящих только наградах, не о тех, какими увеселяется она теперь там и которые выше человеческого разумения, недоступны ни слуху, ни зрению, но и о тех, которыми праведный Мздовоздаятель награждал еще здесь, ибо Он и сие нередко творит в назидание неверных, уверяя через малое в великом и через видимое в невидимом. Буду же говорить частью о том, что всем известно, а частью о том, что для многих тайна; ибо она, по своему любомудрию, не хвалилась благодатными дарами.
Вам известно, как однажды взбесились мулы и понеслись с колесницей, как ужасно была она опрокинута, жалким образом влачима и разбита, как вследствие сего неверующие соблазнялись тем, что и праведники предаются таким несчастиям, и как скоро вразумлено было неверие. У Горгонии были сокрушены и повреждены все кости и члены, и сокрытые и открытые; но она не захотела иметь другого врача, кроме Предавшего ее бедствию, как потому, что стыдилась взора и прикосновения мужчин (ибо и в страданиях сохраняла благопристойность), так и потому, что искала защиты единственно у Того, Кто попустил ей претерпеть такое страдание. И, действительно, от Него, а не от другого кого получила она спасение. Посему некоторые не столько поражены были ее болезнью, сколько изумлены чудесным выздоровлением, и заключали из сего, что такое печальное происшествие для того и случилось, чтобы ей прославиться в страданиях. Хотя она страдала, как человек, однако же исцелена силой высшей, а не человеческой и для потомства оставила сказание, которым доказываются, как ее мера в страданиях и терпение в бедствиях, так еще более Божие человеколюбие к подобным ей. Ибо к сказанному о праведнике: егда падет, не разбиется (Пс. 36:24), как бы присовокуплено теперь еще и сие: хотя разбиется, однако же вскоре будет восставлен и прославлен. Если страдание ее было выше вероятия, то выше также вероятия и возвращение к здравию, так что болезнь почти совершенно закрыта выздоровлением и исцеление стало очевиднее нанесенного ей удара. 16. Такое бедствие вполне достойно хвалы и удивления! Такая болезнь выше здравия! И слова: уязвит, и уврачует, и исцелит, и после трех дней воскресит (Ос. 6:2, 3), указывающие, как и событие показало, на нечто высшее и таинственнейшее, не менее приличны и ее страданиям!
Но сие чудо известно всем, даже и дальним, слух о нем распространился повсюду; везде рассказывают и слышат о сем, равно как и о других Божиих чудесах и силах. О том же, что доселе еще неизвестно многим и что, как сказал я, сокрыто ее любомудрием и благочестием, чуждым тщеславия и превозношения, повелишь ли мне сказать ты, превосходнейший и совершеннейший из пастырей, пастырь сей священной овцы?[114] Дашь ли и на сие свое соизволение (ибо одним нам вверена тайна и только мы с тобой свидетели чуда)? Или будешь еще сохранять слово, данное усопшей? Но по моему мнению, как тогда было время молчать, так теперь время поведать не только во славу Божию, но и в утешение скорбящим.