К чему помощь после нашествия и поражения, наилучший из друзей и помощников? К чему кормчий после бури и лекарство по заживлении раны? Устыдился ли ты причиняемого нам насилия, как братолюбивый, или и сам, как имеющий власть, вознегодовал на непослушание? Которого из братьев обвиняешь и которого освобождаешь от укоризны? Скажу тебе словами Иова (и он сетовал на друга, хотя не на такого и не в таких страданиях): кому прилежиши? или кому хощеши помогати? не сему ли, емуже многа крепость? не емуже ли многа премудрость и ведение (Иов. 26:2)? А это, как вижу, бывает ныне со многими судиями, которые легче простят самую важную вину людям значительным, нежели малость – незначительным. Хотя же ты и сам, может быть, видишь сие (мне, который ставлю тебя в образец и правило совершенства и вместе имею повеление не быть скорым на суд (Мф. 7:1), непозволительно и произнести о тебе что-либо недоброе), однако же и тебе, и всякому желающему готов я по дружбе дать отчет в моей или непокорности, как назовут, может быть, некоторые, или предусмотрительности и осторожности, как сам себя уверяю; дабы ты видел, что имеешь друга, который не вовсе безрассуден и невежда, но может иное рассмотреть лучше многих, смел в том, что достойно смелости, и боязлив, где есть место страху и где не бояться – всего страшнее для имеющего ум. 4. Как же рассудите и что признаете лучшим? Прикажете ли теперь дать вам отчет или найдете сие неприличным времени, ибо собрались мы праздновать, а не судиться; или велите отложить дело до другого времени и собрания, ибо потребно слово, продолжительнее того, какое дозволяет настоящий день.
Что же изреку вам достойное сего торжества, чтобы и мне самому не отпустить вас голодными, тогда как я распорядитель пира? Очистим себя, братия, ради мучеников, вернее же сказать, ради Того, для Которого и они очистили себя кровью и истиной; освободим себя от всякия скверны плоти и духа (2 Кор. 7:1), омоемся, чисти будем (Ис. 1:16) и сами представим телеса наша и души жертву живу, святу, благоугодну Богови, сие наше словесное служение и молитву (Рим. 12:1). Ибо для чистого ничто так не драгоценно, как чистота и очищение. Будем подвизаться ради подвижников, побеждать ради победивших, свидетельствовать истину ради свидетелей. Принесем это в дар их подвигам, дабы и нам самим соделаться увенчанными и наследниками той же славы, как нами им воздаваемой, так и соблюдаемой на небесах, о которой напоминает и которую в малых чертах изображает видимое здесь. Будем подвизаться против начал и властей, против невидимых гонителей и мучителей, против миродержителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных и близнебесных, против внутренней брани в нас самих, в наших страстях, против восстаний, ежедневно отвне приражающихся. 5. Вооружимся терпением против раздражительности, как зверя, против языка, как острого меча, и погасим сластолюбие, как огонь. Приставим к слуху двери, которые бы благовременно отворялись и затворялись, и уцеломудрим око, не дадим осязанию приводить нас в бешенство, вкусу – терзать, да не взыдет смерть сквозе окна наша (Иер. 9:21) (как, по моему рассуждению, названы чувства), и осмеем неумеренность смеха, не преклоним колен перед Ваалом по причине скудости, не поклонимся златому образу из страха, будем страшиться, чтобы не убояться чего-либо более, нежели Бога, и чтобы не поругать образа Его грехом. Во всем воспримем щит веры и избежим всех стрел лукавого.