41. В отношении же эллинов [326] даже очень можно подивиться, что надсмехаются они над тем, над чем вовсе не должно смеяться, между тем как в ослеплении своем не видят своего позора, <P. 412> воздавая честь деревьям и камням. Впрочем, слово наше не имеет недостатка в доказательствах. Посему постараемся и их убедить сильными доводами, заимствованными прежде всего из того, что у нас самих перед глазами.
Что у нас нелепого или достойного осмеяния? То, конечно, что Слово, как говорим мы, явилось в теле? Но и сами они, если являются друзьями истины, сознаются, что в этом нет никакой несообразности. Если вовсе отрицают они, что есть Божие Слово, то напрасно смеются над тем, чего не знают. Если же признают, что есть Божие Слово, что Оно – властитель вселенной, что Им Отец создал тварь и Его Промыслом все во вселенной озаряется, оживотворяется и имеет бытие и над всем Оно царствует, а потому из дел Промысла познается это Слово, а через Него и Отец, то, прошу, рассмотри, не сами ли над собой смеются они, не зная того? Эллинские философы говорят, что мир есть великое тело.[327] И в этом верны они истине. Ибо видим, что мир и части его подлежат чувствам. Итак, если в мире, который есть тело, есть Божие Слово <P. 414> и Оно пребывает и во всем совокупно, и в отдельно взятых [Col. 169] частях мира, то что удивительного или что нелепого, когда мы утверждаем, что то же Слово пребывало и в человеке? Если вообще ни с чем не сообразно быть Ему в теле, то несообразно пребывать Ему и во вселенной, все озарять и приводить в движение Своим Промыслом, потому что и вселенная есть тело. А если прилично Слову пребывать в мире и открывать Себя во вселенной, то прилично Ему было бы явиться и в человеческом теле, которое бы Им озарялось и приводимо было в действие, потому что и род человеческий есть часть мира. Если же для части не пристало сделаться орудием Его для сообщения ведения о Божестве, то гораздо более несообразности в том, чтобы открываться Ему в познании [Себя для других] в целом мире.[328]
42. Ибо если целое тело приводится в действие и просвещается человеком, то кто назовет несообразным, чтобы сила человека [329] была и в пальце ноги? Он будет сочтен несмысленным за то, что, дозволяя человеку пребывать и действовать во [всем] целом, воспрещает ему быть в части. Так и тот, кто соглашается и верит, что во вселенной есть Божие Слово и Им вселенная озаряется и приводится в движение, тот не может признать несообразным, чтобы и одно человеческое тело приводимо было в движение и озарялось тем же Словом. Если же на том основании, что род человеческий сотворен и произошел из ничего, – <P. 416> и, по мнению их, не подобает нам говорить о явлении Спасителя в человеке, то значит, что они удаляют Слово и из всей твари, потому что вся тварь из ничего также приведена в бытие Словом. Если же нет несообразности в том, чтобы Слову быть в твари, хотя она и сотворена, то нет несообразности в том, чтобы быть Ему и в человеке. Ибо что они мыслят о целом, то необходимо мыслить им и о части, а человек, по сказанному выше, есть часть целого. Посему совершенно нет ничего неприличного в том, чтобы Слово было в человеке и чтобы все в мире Им же и в Нем же озарялось, приводилось в движение и жило, как и их писатели говорят, что мы Им живем и Движемся и существуем (Деян. 17:28). Что же после этого достойно осмеяния в утверждаемом нами? Что Слово в качестве орудия для Своего явления употребляет то, в чем Оно [и так] пребывает? Если бы не пребывало Оно в этом, то не могло бы и употребить. Если же допускаем, что Слово пребывает и в целом, и в частях, то что невероятного, если Оно в чем пребывает, в том и являет Себя? Если бы Слово, всецело пребывая Своими силами в каждой твари и во всех тварях и все приводя в наилучшее благоустройство, восхотело вещать и сделать познаваемым Себя и Отца Своего через солнце, или луну, или небо, или землю, <P. 418> или воды, или огонь, то никто не сказал бы, [Col. 172] что действует Оно несообразно, потому что Оно содержит все в совокупности и как во всем, так и в каждой части пребывает и невидимо являет Себя. Так и нет ничего несообразного, если Оно, приводя в благоустройство вселенную и все оживотворяя, восхотев сделать Себя познаваемым через людей, в качестве орудия для явления истины и сообщения ведения об Отце употребило человеческое тело, потому что и человечество есть часть целого. И как ум, пребывая во всецелом человеке, дает о себе знать частью тела, то есть языком, и никто не скажет, чтобы этим умалялась сущность ума, так если Слово, пребывая во всем, употребило в дело человека как орудие,[330] то это не должно казаться несообразным. Ибо если, по сказанному, не подобало Слову употребить в качестве орудия тело, то не пристало быть Ему и в целом.
328
Ср.:
329
Здесь под силой человека, вероятнее всего, подразумевается разумная сила его души, т. е. ум. –