Так, конечно, божественный муж и провозвестник славнейшего Пришествия Христова возблагодарил [лежащего на его руках Младенца] и, чтобы было ясно, что он благословил Бога, [Col. 992] просил, чтобы Тот отпустил Его. Ибо Спаситель невидимо, я думаю, коснулся его ума, и молитву его, конечно, услышал, и принял как Своего Собственного слугу, долгое время томившегося под Законом и среди его теней (ср. Евр. 10:1), после же помолодевшего для Божественных догматов Благодати.
14. Иосиф же и Матерь Его дивились, говорит, сказанному о Нем (Лк. 2:33). А удивлялись они, полагаю, потому, что еще сами не были вполне уверены в Божественности [их Младенца], несмотря на то что все [случившееся внушало именно эту мысль]: и чудеса при Его рождении; и события, я говорю, относящиеся к волхвам и пастухам, а также к различным явлениям Ангелов; и, наконец, чудо, превосходящее все чудеса, – сохранение и соблюдение девства Матери Девы. Всего этого, конечно, достаточно было, чтобы совершенно удостовериться в сем и без сомнений с тем согласиться. Впрочем, хотя и взирали они на величие чуда, но по собственному благочестию умеряли свои помышления (ибо так думать – что в Нем воистину воплотился Бог – они по своему смирению полагали возношением), ум их еще был смущен и они находились в нерешительности. Когда же старец, сам вначале кратко наставленный первоосновам богословия о Младенце, уже наконец обращает свои слова к Его Матери и Ее обручнику, он, благословив их и ублажив за Домостроительство их служения, предсказывает им еще и то, что относится ко Кресту, самым лучшим и совершеннейшим образом.
15. Благословил, говорит, их Симеон и сказал Марии, Матери Его: се, лежит Сей на падение и на восстание многих в Израиле и в предмет пререканий (Лк. 2:34). «Но по поводу этого Рожденного, – сказал старец, – впоследствии будут спорить, и выскажут сомнения, и предложат свои собственные учения: Симон – вопреки Маркиону, Арий – вопреки Савеллию, Евтихий – вопреки Несторию, и те и другие – против Церкви. Так, одни приписывают Христу лишь божество, другие же – лишь плоть; иные вводят тварность и чуждость Отчей сущности, другие – своего рода безыпостасность Слова [1169] и пустую сущность, нисколько не отличающуюся от нашего слова, которое рассеивается [в воздухе] после произнесения; другие предполагают, что Его Пришествие во плоти является призраком; другие усиливаются доказать, что Он никак не принимал плоть или же принял ее, но неодушевленную и неспособную к действию или же имеющую душу, но без ума и бессловесную. И вообще, иные иным образом будут сомневаться и прекословить, и каждый по своему разумению будет умозаключать о том, что относится к Нему. Ибо о ереси этой, говорят евреи о Павле, известно нам, что оно всюду везде вызывает споры (Деян. 28:22)». Действительно, наше учение вызывает споры, однако не отбрасывается; оно подвергается нападению, но не побеждается; в него стреляют, но оно не повреждается; осаждается, но не порабощается;[1170] и, что самое главное, оно, и падая, не сокрушается, но более само низвергает нападающих. Это, конечно же, превосходное свидетельство чистой нашей веры, и выше всякого чуда то, что сама наша вера, хотя со всех сторон сильно осаждаемая кружениями и бурями из всех ересей, не только пребывает тем не менее непоколебимой и [Col. 993] незыблемой, но и противоположным достигает противоположного и против расставляющих ей козни воздвигает славное оружие.
16. «Итак, таков, – говорит старец, – Тот, Кого Ты произвела из Своего чрева, о блаженная Дева, Кто легко сокрушает и смущает тех, кто сам себя отлучил от истины; Кто поднимает и приводит к Отцу всех тех, кто последует Ему и сохранит заповеди Его. Но хотя бы Ты и имела Такого Сына и получила от Бога в удел такую славу, что станешь известной среди всякой земнородной и находящейся за пределами понимания высшей природы, однако и при этом Сама Ты нисколько не будешь в дальнейшем свободной от страданий и искушений, не будешь освобождена от бедствий: и Тебе самой оружие пройдет душу (Лк. 2:35), чтобы величие совершившего над Тобою чуда, – говорит, – не привело Тебя к бремени надменности. Ибо даже если, – говорит он, – Ты родила и выше естества, однако и Ты претерпишь скорбь, которая превзойдет скорби тех, которые рождают по естеству, а именно Ты претерпишь скорбь намного большую и скорбь беспредельную, нежели те матери, которые и сами по себе, как известно, и без чудес претерпели скорби из-за детей. Ты же потерпишь [скорби из-за Твоего Сына] после множества знамений, после исполнения бесчисленных пророческих гласов, после всем известного хранения Твоего девства и его сохранения, – какое чудо!»
1169
Ср.: