8. И у блаженной Феклы появилась истинная ученица-следующая тем же Наставлениям, что и она. Ибо единственным Суженым обеих был Христос, а сватом обеих был Павел.[1465] Я думаю, что у них и брачные покои не были различными, ибо опочивальней обеих являлась Церковь и для обеих поет [там] божественные и возвышенные песни сам Давид. Ведь он кимвалами доброгласными увеселяет души, врученные Богу, тимпанами и десятиструнными псалтирями возносит [Ему] совершеннейшую песню. А Мариам вводит хористок на эти священные браки, говоря: Поим, Господеви, славно бо прославися (Исх. 15:21).[1466] И яства на этой божественной трапезе были общими для [обеих] вкушающих их: Вкусите и видите, яко благ Господь (Пс. 33:9). Одной и той же была и ткань их брачных одежд. Елицы во Христа креститеся, во Христа облекостеся (Гал. 3:27).[1467] Их любовь ко Господу была одинаковой, ибо не только одних и тех же даров удостоились они, но и в одних и тех же подвигах состязались. Нет никого, кто бы оставался в неведении относительно мученичества блаженной Феклы, [ибо всем известно,] как боролась она с огнем и лютыми зверями. [Col. 1492] Но думаю, что добродетельные труды и подвиги Синклитикии [также] не сокрыты от многих. Я считаю труды Феклы более легкими, ибо она сокрушила злобу врага, имея дело с внешними проявлениями этой злобы; а в случае с Синклитикией эта злоба проявилась более сильно, приводимая в движение изнутри посредством супротивных и губительных помыслов.[1468]
9. Очи ее не прельщались ни [изысканными] тканями пестрых одежд, ни различными цветами многоценных камней; кимвал не обольщал слуха ее, а свирель не ослабляла силы души ее. Не размягчали ее ни слезы родителей, ни увещания родных, но, обладая разумением, подобным адаманту, [Синклитикия никогда] не отвращалась умом [от избранной цели]. Но, затворив, словно двери, все чувства, беседовала [только] наедине со своим Женихом, говоря словами Писания: Брат мой мне, и аз ему (Песн. 2:16). А если где бывали пустые и темные беседы, то их она избегала, затворяясь во внутренних покоях души. Если же случалось ей слышать полезные и светлые назидания, то все свое разумение она устремляла к постижению того, о чем шла речь.
10. Не нерадела [святая] и о спасительном лекарстве для тела, ибо имела столь сильную любовь к посту, что ничто из находящегося в этом мире не могло сравниться для нее с постом. Ибо она считала его оплотом и основанием других [добродетелей]. И если иногда по необходимости ей приходилось принимать пищу не в обычное время,[1469] то с ней происходило противоположное по сравнению с тем, что [обыкновенно] происходит с вкушающими: лицо ее бледнело, а тело худело. Ведь когда приводящее в движение вызывает неприятные ощущения, то это имеет следствием расторжение приводимого в движение. Ибо от положения начала [чего-либо] зависят [все] последующие следствия, вытекающие из этого начала. Поэтому у тех, кому пища доставляет удовольствие, тело делается цветущим; и наоборот: у тех, кому она не приносит удовольствия, плоть делается изможденной и худой. Свидетелями моих слов являются больные. Блаженная же Синклитикия, стараясь быть немощной телом, становилась цветущей душой. Поступала она по словам апостола: «Насколько внешний наш человек тлеет, настолько внутренний обновляется» (ср. 2 Кор. 4:16). Так она подвизалась, будучи скрытой для многих.
11. Когда родители ее скончались, [Синклитикия,] еще более вдохновившись Божиим помышлением, берет с собой сестру, лишенную зрения, удаляется из отчего дома и поселяется в гробнице одного из своих родственников, расположенной за городом. Распродав все оставленное [ей в наследство] имущество и раздав [деньги] нищим, она призвала одного из пресвитеров, и тот постриг ее.[1470] [Col. 1493] Тогда сняла она с себя всякое украшение, ибо обычно принято называть волосы украшением женщин. Это событие было символом того, что душа ее стала простой и чистой. Тогда она в первый раз удостоилась названия девы.[1471]
12. Раздавая имущество нищим, она сказала: «Я удостоилась великого имени [1472] и не имею ничего достойного, чем бы могла воздать [щедро] Одарившему меня. Если, [когда речь идет] о внешних вещах, [люди готовы] ради тленного почета жертвовать всем имуществом своим, то тем более мне, удостоенной такой благодати, разве не следует пожертвовать вместе с так называемым имуществом и [своим] телом? Что говорю об имуществе или теле, когда все принадлежит Ему? Ведь Господня земля, и исполнение ее (Пс. 23:1)». Этими словами водворив в себе смиренномудрие, она проводила жизнь в безмолвии.[1473]
1465
Речь идет о св. Фекле, которая, согласно Житию ее, услышала в Иконии проповедь свв. апостолов Павла и Варнавы. –
1467
В данном случае мы предпочли церковнославянский перевод этого места Нового Завета, ибо он более точно передает греческий текст. –
1468
В данном месте Жития прослеживается широко известная в Древней Церкви связь аскетизма и мученичества. –
1469
Возможно, св. Синклитикия придерживалась обычного правила принятия пищи у древних монахов: «До девяти часов дня инокам не позволялось ни пить, ни есть. В девять часов, совершив молитву и псалмопение, по уставу принимали пищу. Некоторые простирали ежедневный пост до вечера. Но опытные старцы советовали лучше вкушать пищу в девятый час, чтобы легче было совершать вечернее и ночное правило» (
1470
1471
Эта фраза (ἠξιώθη τῆς παρθενικῆς προσηγορίας) предполагает уже вполне сложившийся церковный институт дев, посвященных Богу. –
1473
Глагол ἡσύχαζεν указывает на ту традицию исихазма, которая восходит к самому началу монашества. Синклитикия являет один из первых примеров, так сказать, женского исихазма. –