26. Но и когда мы затворимся в жилищах своих, то там не должны быть нерадивыми, а постоянно бдить, ибо написано: Бодрствуйте (Мф. 24:42). Чем более мы укрепляемся в целомудрии, тем более коварные и сильные помыслы вступают в борьбу с нами. Ведь сказано: Приложивый разум, приложит болезнь (Еккл. 1:18). Ибо насколько более борцы преуспевают [в своем искусстве], настолько с более сильными противниками они борются. Смотри, сколь много [сетей] преодолела ты, и не пренебрегай [сетями] настоящими. Ты победила вещественный и осуществляемый на деле блуд? но враг посредством чувств представляет тебе [его в воображении]. Когда ты воспрепятствуешь этому, то он устраивает себе логовище во [внутренних] покоях [твоей] мысли [и оттуда] [Col. 1504] начинает вести с тобой невещественную брань. Подвизающимся в безмолвии он напоминает красивые лица и прежние беседы. С такими видениями нельзя соглашаться [душой].[1485] Ибо написано: Аще дух владеющего взыдет на тя, места твоего не остави (Еккл. 10:4).[1486] Согласие с этим [у инокинь] сравнимо с мирским блудом. Ибо сказано: Сильнии же сильне истязани будут (Прем. 6:6). Поэтому [несомненно] силен тот, кто приводит к духу блуда. Ведь это есть главное [оружие] врага, [служащее] для погибели души. Блаженный Иов намекает на это, говоря диаволу: Сила же его на пупе чрева (Иов. 40:11).[1487]
27. С помощью многих и различных ухищрений диавол старается вонзить жало блуда в христолюбивых людей. Часто злоумышленник и братскую любовь обращает в свое зло. Ибо и девиц, избегающих брака и всякой прелести жизни [в миру], он обольщал братской связью; уязвлял он также и монахов, хотя они избегают всякого вида блуда, – их он обманывал посредством [якобы] благочестивой беседы [с женщинами]. Это и есть дело врага: облачившись в чужие [покровы], скрытно внушать свои собственные [помыслы]. Показывает он хлебное зерно, а под него подкладывает силки. Думаю, что и Господь сказал об этом, глаголя: Приходят к вам в овечьей шкуре, а внутри суть волки хищные (Мф. 7:15).
28. Итак, как же мы будем отвечать на эти [происки врага]? Будем мудры, как змии, и просты, как голуби (Мф. 10:16), противопоставляя его козням благоразумное разумение. Будьте мудры, как змии – это сказано для того, чтобы нападки диавола не были незаметными для нас. Ведь подобное наиболее быстро распознается подобным. А голубиную простоту являет чистота деяния. Поэтому всякое благое дело будет заключаться [прежде всего] в том, чтобы избегать худого. А как мы можем избегать того, чего не знаем? Поэтому нам следует, постигнув мыслью силу врага, беречь себя от его коварства. Ведь сказано: Ходит... ища, кого поглотить (1 Пет. 5:8) и „пищи его избранные“ (Авв. 1:16). Итак, дόлжно всегда бодрствовать. Ибо [лукавый] воюет [с нами] и посредством внешних вещей, и подчиняет [нас] посредством внутренних помыслов. Более всего, конечно, [он одолевает нас] последним путем – ведь ночью и днем приступает [к нам] невещественным образом.
29. Что же необходимо для настоящей брани? Ясно, что многотрудное подвижничество и чистая молитва. Однако они суть средства, вообще защищающие против всякого пагубного помысла. Следует пользоваться и некоторыми частными ухищрениями, чтобы отразить заразу, грозящую душе в настоящее время. Поэтому, когда возникает [какой-либо] гнусный помысл, необходимо противопоставить ему нечто противоположное. Если в мыслях твоих возникает представление красивого лица, то от такого видения следует защищаться следующим образом: [мысленно] выколоть глаза у него, удалить плотскую полноту ланит, отрезать и губы – и в конце концов ты увидишь безобразный состав одних только костей. Подумай: что здесь было желанного?[1488] Таким образом может разумение [наше] освободиться от тщетного обольщения. Ибо предметом любви являлось не иное что, как кровь, смешанная с мокротой, – а это тождественно телесному составу животных. С помощью подобного рода размышлений можно прогнать прочь гнусный порок и, [Col. 1505] словно клин клином,[1489] выбить беса. Еще необходимо вообразить, что все тело возлюбленного покрыто смердящими и гниющими язвами, и, кратко сказать, представить его внутренним очам подобным трупу, а себя саму также трупом. Но более всего следует властвовать над чревом, ибо таким образом можно одолеть и [все] подчревные наслаждения».
30. Для присутствующих то был божественный пир, ибо они пили веселие из сосудов премудрости, а блаженная Синклитикия являлась для них виночерпием, наливающим Божий напиток и [дивную] влагу.[1490] Каждая из присутствующих получала то, что желала. Одна из них спросила блаженную: «Является ли нестяжательность совершенным благом?» Та же ответила: «Да, она является совершенным благом для тех, кто способен [стяжать ее]. Те, которые возлагают ее на себя, имеют скорбь по плоти, но душа их получает облегчение. Подобно тому как твердый холст, когда его стирают и сильно выжимают, становится чистым и белым, так и сильная душа через добровольную нищету еще более укрепляется. Те же, которые имеют более немощное [духовное] разумение, претерпевают противоположное: подобно ветхой одежде, они, даже когда их только немного начинают выжимать, рвутся, не выдерживая этого очищения ради добродетели.[1491] И хотя один Мастер [, изготовивший оба одеяния], конец их различен: одно рвется и гибнет, а другое убеляется и обновляется. Поэтому можно сказать, что нестяжательность является благим достоянием для мужественного духа, ибо она есть узда для греховных деяний.
1486
В древнецерковной традиции (у Дидима Слепца, Олимпиодора и др.) достаточно обычным было толковать «владеющего» как диавола, супротивника. –
1488
Ср. повествование об одном древнем подвижнике: «Был один подвижник в скиту. Враг приводил ему на память одну женщину, весьма красивую собой, и сильно возмущал его. По смотрению же Божию пришел в скит другой брат из Египта; он между разговором сказал, что умерла жена такого-то. А это была та самая женщина, которою возмущался брат. Услышав об этом, брат взял ночью свой хитон и пошел в Египет; открыл гроб умершей, отер хитоном гниющий труп ее и возвратился с ним в свою келью; положил этот смрад возле себя и, сражаясь с помыслом, говорил: вот предмет, к которому ты имеешь похоть, – он перед тобою, насыщайся! Таким образом он мучил себя смрадом, доколе не кончилась его борьба» (Древний Патерик, изложенный по главам. М., 1899. С. 76). Здесь реальное деяние вытесняет помысл; преп. Синклитикия же советует изгонять помысл другим помыслом. Но тактика духовной брани одна и та же. –
1489
1490
Образ «божественного пира» (θεῖον συμπόσιον) в Житии навеян, возможно, сочинением свт. Мефодия Патарского «Пир десяти дев». –
1491