Данила стоял неподалеку. Сначала он не собирался бить, но какая-то внутренняя чуйка вдруг словно бы толкнула его.
— Валерий Палыч, разреши мне? — подбежал он к товарищу. Маслов искренне удивился:
— Ты разве бьешь штрафные?
Даня утвердительно кивнул. Его буквально распирало от предчувствия удачи.
— Ладно, дерзай, — капитан нехотя отошел в сторону.
Мельник поправил мяч, подвинув его так, как показалось правильным, отошел назад, отсчитав четыре шага и замер, готовясь к удару. Игроки «Черноморца» занервничали. В и без того внушительную стенку из пяти игроков в спешном порядке пристроились еще двое моряков. Пользуясь случаем хозяева еще и подошли чуть вперед.
— Судья, девять метров! — зло выкрикнул кто-то из динамовцев, заметив это. Но арбитр сделал вид, что ничего не услышал и свистнул, призывая выполнить удар.
Данила наметил для себя правый от вратаря верхний угол. Главное было закрутить мяч так, чтобы игроки в стенке не достали его, если решат подпрыгнуть. Для этого следовало бить верхней частью подъема стопы, чтобы попасть по мячу шнуровкой на бутсах после короткого, но резкого замаха. Тогда сила удара увеличивалась. А еще нужно приложиться чуть ниже центра мяча. В этом случае он сначала поднимался вверх, а затем опускался по нисходящей траектории, что мешало голкиперу отбить его.
Рывок. Удар! Вратарь «Черноморца» Альтман словно завороженный замер на месте. А мяч, подобно управляемой ракете, взмыл над стенкой и вонзился в самую «паутину» ворот. Гол!
— А-ааа! — восторженно заорал Данила, а в следующую секунду на него налетели ликующие одноклубники. Одесситы нехотя побрели к центу поля, понуро опустив головы.
— Юр, — подбежал к Семину Данила, — они сейчас расстроены, если получится, пуляй за спины защитников, попробуем дожать, пока не очухались?
— Лады, — понятливо кивнул Сэм.
Едва началась игра, они на пару кинулись на игрока «Черноморца», владеющего мячом. Тот явно не ожидал такой активности от соперников, замешкался, ища взглядом возможного адресата для паса, и Юрка сумел выцарапать у него мяч, оттеснив корпусом. Крутанувшись на месте, Семин резво стартовал и понесся к воротам одесситов. Данила несся по своему флангу параллельным курсом, стараясь не залезть в офсайд.
Занятые выяснением отношений защитники «Черноморца» не сразу обратили внимание на новую угрозу и потому отреагировали на нее с едва заметным опозданием. Всего на несколько мгновений, но их с лихвой хватило Семину, чтобы исполнить классный заброс. А там уже не сплоховал и Данила. Он ворвался в штрафную с левого фланга и не сближаясь с голкипером от души зарядил снова в ближнюю девятку. Несчастный Семен Альтман даже не успел поднять руки. Судья нехотя свистнул и показал на центр.
Есть! 2–1! Победа!
Глава 3
— Чего тебе, Мельник? — Бесков страдальчески поморщился, словно от зубной боли. — Не видишь, я занят! — в подтверждение своих слов он продемонстрировал исчерканную страницу рабочего блокнота.
Второй тренер «Динамо», Владимир Васильевич Ильин, согласно кивнул, глядя на игрока с явным неудовольствием.
— Но как же так, Константин Иванович, — расстроено пробормотал Данила, — чистый ведь гол был. Все же видели. А этот гад взял и отменил! Можно ведь видеозапись посмотреть…
— Что посмотреть?!
— То есть, запись телевизионной трансляции, — быстро поправился Мельник.
— Не было трансляции, — глухо сказал тренер. — Только радиорепортаж велся. А товарищ Ян Спарре[6] вряд ли будет авторитетным свидетелем.
— А если…
— Иди на место, — отвернулся к иллюминатору Бесков. — Без сопливых разберемся.
Ильин шумно вздохнул, поднялся со своего кресла и встал рядом с нападающим.
— Малой, ты, правда, иди. Не видишь что ли, Иваныч и так весь на нервах. Думаешь, ему самому не обидно, что так все повернулось? Скажу по секрету, — второй тренер быстро оглянулся, чтобы убедиться — Бесков его не слышит, — он такое интервью корреспонденту из «Советского спорта» в сердцах дал, — Владимир Васильевич невесело усмехнулся, — неизвестно, как аукнется. Федерация и Спорткомитет точно на дыбы поднимутся! Двигай к себе, скоро уже посадка.
— Ладно, — грустно произнес Данила и уныло поплелся на свое место. Плюхнулся с размаха в кресло и мрачно пробурчал: — Правильно болелы кричат «Судью на мыло!»
— Чего ты? — сонно поинтересовался расположившийся по соседству Маслов, приоткрыв лениво глаза. — Чего ругаешься? Спи лучше.