— Разделяемся, как договорились, — продолжил Макс, хотя на сей раз в его голосе было несколько меньше энтузиазма.
Дело в том, что он решил во что бы то ни стало, прикрывать именно реактор, и Сигурд буквально навязал ему в напарники Цитана. Макс отлично понимал, что рассудительный доктор будет сдерживать его атакующие порывы, однако в этом вопросе старпом оказался непреклонен.
— Фей, — кивнул Цитан юноше, пока они все вместе спускались в ангар, где стояли готовые к бою роботы, — следи за Монтильей. Он куда безрассуднее Макса, хотя и старше его.
— Тогда почему ты не остаёшься с ним? — предпринял последнюю попытку юный лидер пиратов, ехавший вместе с ними в одном лифте.
— Навязанный докторишка, — скривил губы в очень похожей пародии на фирменную ухмылку Монтильи Цитан. — Ты на самом деле думаешь, что они послушают меня?
— А Фея значит послушают?
— После того, как увидят, как он владеет роботом, да, — кивнул Цитан. — Я уверен в этом.
Тут Максу было нечем крыть — он видел мастерство Фея в схватке с двадцатисемишарлевым Бедствием. Обычных роботов, даже Геблера, он будет как орехи колоть.
Цитан и сам умел драться не хуже, тем более в откалиброванном под его скорость реакции роботе, однако Макс об этом не знал, а когда узнает, будет поздно. Но они с Сигурдом решили, что ставить двух юношей в пару всё же слишком опасно — несмотря на всю рассудительность Фея. Как бы то ни было, а он оставался восемнадцатилетним юнцом, который вполне мог попасть под влияние распалившегося от жажды схватки Макса. И, конечно, не стоило забывать кое о чём ещё.
За сутки до начала осады. Лазарет «Фенрира»
Цитан попросил Сигурда заглянуть к нему, но так, чтобы никто не заметил — разговор предстоял важный, и не для лишних ушей. Поэтому старпом песчаного крейсера загнул в лазарет под видом проверки перед срочной эвакуацией. Медперсонал занимался учётом медикаментов и пересчётом инструментов, Цитан же на правах единственного настоящего врача от этой рутины был свободен.
Доктор сидел в своём импровизированном кабинете, отгороженном ширмами от остального лазарета. Стул тут был только один, и Сигурд, притащивший с собой второй, занял почти всё место. На столик между ними легла металлическая таблетка, замелькавшая красными, а потом зелёными огоньками. Теперь всё, что услышат остальные в лазарете, будет не более чем невнятный бубнёж, в котором нельзя понять ни единого слова.
— Раз ты хочешь отделить меня от Фея, держи его под постоянным наблюдением, — произнёс Цитан после того, как Сигурд кивнул ему, давая знак, что можно говорить свободно. — Обо всех странностях и изменениях в его поведении сообщай мне немедленно. Даже если я буду в этот момент драться с десятком геблеровцев.
— Я знаю, ради чего ты на Поверхности, — кивнул тот. — Но почему столько внимания? Зачем этот постоянный контроль?
— Ты не видел руин деревни, где он вырос, — ответил Цитан. — Не видел, что он сделал с отрядом роботов Геблера, не задумываясь о последствиях. Если его сила выйдет из-под контроля здесь, в Волчьем логове, от него не останется и памяти.
— Твой подопечный прямо ядерная бомба, — усмехнулся Сигурд.
— Нет, Сиг, — покачал головой Цитан, — Фей намного опасней.
— На что мне обращать внимание?
Обращение по сокращённому имени и изменившийся тон доктора мгновенно заставили Сигурда отбросить всю шутливость.
— Изменения размеров и цвета Богоборца. Я не пытаюсь напугать тебя или разыграть, но он может вырасти почти на три шарля, изменив цвет на…
— Багровый, — неожиданно перебил его Сигурд. — Демон Сонгми. Кто же его не знает? Ты притащил ко мне человека, уничтожившего целую страну, да ещё и с армией солярианцев в придачу. Да, это не ядерная бомба, тут ты прав, Цитан.
Сигурду очень хотелось грязно выругаться, схватить Цитана за грудки и вытрясти из него всю правду о подопечном. Вот только понимал он, что не может себе позволить ничего подобного — ведь это не скроет никакое, самое хитроумное приспособление соляриан. А ещё Сигурд отлично понимал, что личный шпион бессмертного императора Каина, правящего Солярианской империей вот уже без малого десять тысяч лет, не будет следить за отдельным человеком, если тот не обладает огромной важностью. Важность эта, как правило, бывает сопряжена с великой опасностью — и далеко не всегда для персоны, за которой ведётся наблюдение.