Далее Бааль ѓа-Тания цитирует отрывок из Талмуда (Хагига, 12Б), где названы некоторые из этих небосводов. Один назван Шехаким, что на иврите означает также растирать, молоть, что связано с жерновами для помола манны. Манна — это суть пищи, чистейший вид питания, указывающий, что эти небеса служат связующим звеном между духовным миром и потребностями святых на земле в поддержании сил. Зевуль — небосвод, соответствующий небесному Иерусалиму, Святому Храму и Жертвеннику. Как написано: Владыка Вселенной, Ты построил Себе Святой Храм на земле, соответствующий Святому Храму на Небесах. Все, что было и есть в земном Иерусалиме, выражает суть каббалистической идеи, что нижний мир — это попытка скопировать мир высший. Высший мир, конечно, не таков, и остается только имитировать формы и образы в стремлении создать какое-то обиталище для духа.
Небосвод, известный как Махон, содержит снег и град. Также и другие из семи небосводов служат посредниками между высшим и нижним мирами. Точнее, они служат плато, о которые должны разбиться струящиеся свыше потоки силы, чтобы подвергнуться кристаллизации или актуализации.
Конечно, небеса — это не места, которые можно увидеть: это разнообразные миры, слой на слое, твердь над твердью. Есть и такой, единственная роль которого — служить занавесом, все открывающимся и закрывающимся, но все же разделяющим что-то от чего-то.
Возвращаясь к теме Б-жественной речи, мы видим, что речение представляет собой единое целое, а не просто комбинацию букв. И в зависимости от значения слов и речения в целом каждая буква обретает новый смысл. Так что та же буква, той же формы и строения, в другом контексте может иметь совершенно другой смысл. Таким образом, буквы речения Да будет твердь небесная посреди вод принадлежат только к этому речению и творят твердь небесную во всех деталях.
Даже одни и те же комбинации букв в разных контекстах могут означать что-то другое. Каждая новая комбинация — это подлинное имя какого-то творения. Так что у каждого сотворенного предмета есть собственное имя, специфическое только для него, составленное из букв и интегрированное в более широкий контекст. Как уже упоминалось, у каждого ребенка есть свое собственное подлинное имя, которое родители пытаются найти, когда ребенок рождается. Если им это не удастся, ребенок будет искать, меняя имена, пока не найдет своего настоящего имени. Кстати, в некоторых книгах говорится, что у каждого есть два имени — имя святой души и имя внешней оболочки, причем имя внешней оболочки не должен знать никто, так как это имя его Ситра Ахара (другой стороны), несвятой части личности.
Чтобы проиллюстрировать важность порядка букв в имени, говорится, что предшествующие буквы важнее последующих, и особенно важна первая. Более того, есть сочетания букв, которые представляют собой неразделимую единицу, как, например, первые буквы Имени Б-га — иуд и ѓей, которые часто входят в состав имен собственных, таких, как Йегошуа, Элиягу и Йеѓуда.
Конечно, у букв есть фонетическое значение в языковом смысле и в этом качестве они появляются вновь и вновь в разнообразных сочетаниях. Здесь говорится, что буквы не надо рассматривать только как часть алфавита; они суть элементарные силы, и в этом качестве они сочетаются разнообразными способами. Есть первичное творение и есть различные уровни углубления в частности, разбиения на детали, каждый из которых связан с новым сочетанием букв и все дальше уходит от первоисточника.
Буквы получают свой свет из Б-жественного источника, и их значение и свечение меняются постоянно, подобно тому, как Луна и Земля все время по-разному отражают солнечный свет, в зависимости от меняющегося расположения. Это просто указывает на связь между первичным и вторичным источниками света. Это не просто вопрос количества света, но также и его качества. Свет меняется, отразившись от Луны. Так что весь переход, Цимцум (сжатие) творения, состоит в изменении Б-жественной сущности от источника до реального явления. Ничто не может вступить в соприкосновение с первичным светом. Мы все время имеем дело, так сказать, с лунным светом, так что мы подобны ночным животным, которые спят весь день и даже не подозревают о существовании Солнца. Если бы кто-то попытался объяснить такому существу, что лунный свет происходит на самом деле от другого, большего небесного светила, слова эти были бы встречены с большим недоверием.