— Что сейчас в Ноттингеме? — Гай решительно наступил на горло собственной гордости, слишком он был ошеломлен. — Скажи, сарацин, что там? Де Рено все еще шериф?
Назир покачал головой.
— Он умер четыре года тому назад. Ноттингем захватили валлийцы. Де Рено перерезали глотку.
Гай зажмурился, стараясь совладать с охватившими его чувствами. Он не мог сказать, чего было больше, недоумения, горечи или почти детской боли от потери близкого. Шериф не был особенно добр к нему, шпынял и оскорблял, но сейчас, услышав о его смерти, Гай вдруг подумал, что остался совсем один. Де Рено порой бывал жесток с ним, но в свое время он взял его к себе почти ребенком, и Гай по-своему привязался к этому желчному и злобному человеку.
— Он был плохим человеком, — голос сарацина звучал словно сквозь толщу воды. — Но умер достойно. Мы сами сумели спастись лишь благодаря Робину.
Гисборн, вздрогнув, поднял на собеседника изумленный взгляд.
— Робину? Какому Робину?
— Робину Гуду, — Назир зачерпнул из котелка варево и подул. Гай тоже взял ложку и последовал его примеру, даже не задумавшись, что ест из одного котла с заклятым врагом христианского племени. Краем глаза он заметил движение и усмехнулся. Потом зачерпнул каши и положил на угол стола.
— Эй, Гальвен, иди сюда, поешь и ты тоже.
— Премного благодарен, господин, — пикси возник так неожиданно, что сарацин поперхнулся и уставился на него округлившимися глазами.
— А ты, Гай из Гисборна, не расскажешь ли, что случилось с тобой и Робином? — произнес Назир не слишком твердым голосом, не сводя взгляда с пикси, который с аппетитом уплетал кашу. Впрочем, существо из другого мира было не менее удивительным, чем Гай, оказавшийся молочным братом Робина. Как будто мало было узнать, что он — единокровный брат Роберта Хантингтона.
Но Гай предпочел сначала съесть половину каши и запить ее остатками вина из фляги. Подумав, он протянул флягу сарацину.
— Глотни и ты.
Назир сделал небольшой глоток и прищурился, смакуя вино. Гай позволил наевшемуся и довольному Гальвену притулиться у себя на плече и короткими, по-солдатски рублеными фразами поведал сарацину о своих приключениях, начиная с той минуты, когда шериф послал его на поиски тела, и закончив тем, что они с Робином вернулись в тварный мир.
— Насколько я понял, оставался еще один враг, — задумчиво произнес Назир, выслушав рыцаря и обдумав его рассказ. — Тот, о ком говорил Робин. И тот, кого боялась госпожа Керридвенн.
— Охотник? — Гай поморщился. — Никогда не доверял этой рогатой гадине. Древние боги должны уходить вовремя.
Он потряс головой, не совсем понимая смысл фразы, только что им сказанной. Назир с изумлением смотрел на него, словно видя впервые.
— Ты изменился, Гай из Гисборна, — наконец, произнес сарацин. — И ты прав. Древние боги должны уходить вовремя. Иначе они превращаются в демонов. Для Робина здесь сейчас небезопасно. Если то, что ты рассказал, правда, Охотник будет мстить.
— Эх, если бы только со мной был Фьюри, — вздохнул Гай. Гальвен тотчас же слетел с его плеча и с тихим хлопком исчез. — Думаю, этот лес небезопасен для всех нас, — он поднялся из-за стола, подошел к спящему Робину, присел рядом на корточки и коснулся рукой щеки молочного брата. — Но без коня мы далеко не уедем. Тем более, этого дурня придется везти, сам он идти не сможет.
— Нам некуда ехать, — сарацин запустил пальцы в кудрявые волосы. — Но если Робину в лесу небезопасно, я предпочел бы ночевать в поле.
— Есть же Гисборн, — угрюмо буркнул Гай и обхватил себя руками за плечи. — Если его еще не продали и не передали во власть короны.
— Господин, твой конь тут! — перед ним возник довольный Гальвен.
Снаружи донеслось ржание, Гай ахнул и сорвался с места.
— Фьюри! Ты привел моего Фьюри!
Он едва не вышиб дверь. Черный силуэт коня почти сливался с тьмой, сочившейся из деревьев и корней. Громадный жеребец выступил из мрака и ткнулся бархатным носом ему в плечо. Гай обнял верного друга за шею. Сердце бешено колотилось.
— Гай, скорее в дом! — встревожился сарацин. — Заводи коня и входи сам.
Рыцарь потянул за собой Фьюри, и вдвоем они вошли в узкий дверной проем. Огромный конь почти целиком заполнил небольшое помещение. Назир торопливо накинул засов и произнес несколько слов на родном языке, очерчивая дверь странным символом. И вовремя, поскольку снаружи раздалась тяжелая поступь, и хижина содрогнулась.
— Гальвен! — окликнул Гай. Пикси тут же появился перед ним.
— Слушаю, господин.
— Ты смог привести Фьюри. А можешь нас четверых отсюда вытащить? Так, чтобы мы оказались возле Гисборна.
— Далеконько будет, хозяин, — покачал головой пикси. — Надо бы силенок набраться.
— Кровь? — спросил сарацин, стоявший у двери и прижимавший ее спиной.
Гальвен кивнул.
— Не твою, чужеземец, и не господина Гая, — Гальвен тревожно вскинулся, глядя на дрожащие стены. — Ты принадлежишь другой крови, а господин Гай прошел обряд, сделавший его кровь непригодной для чар.
— Локсли? — Гай прикусил губу.
— Да, господин, — откликнулся пикси. — Мне нужно немного, несколько капель.
Гай наклонился над Робином и взял его за руку. Затем бросил на пикси быстрый взгляд.
— Не бойся, господин, — пикси словно прочел его мысли. — Клянусь моим сердцем, я не причиню вам зла. А тем более Робину из Локсли, ибо он — мой повелитель и принц.
Гай кивнул, закатал Робину рукав и вытащил нож. Острое темное лезвие вспороло кожу на тонком запястье. Хижина сотрясалась от чудовищных ударов. Гальвен слетел вниз и зачерпнул крошечной ладошкой из стекающей алой струйки.
— Возьми его на руки, господин мой Гай, скорее! Чужеземец, подойди!
Втроем они сгрудились вокруг Фьюри, положив руки на седло черного жеребца. Яркий сполох света окутал их, скрыв того, кому, наконец, удалось выбить дверь и ворваться в хижину. Гай чувствовал руку сарацина, вцепившуюся в его запястье, и слышал издалека слабое ржание Фьюри. Робин мешком висел на его плече.
— Готово, господин Гай! — пикси выглядел усталым и измученным. — Видишь те развалины? Это твой Гисборн.
Гай положил Робина поперек седла и взял Фьюри под уздцы. Сарацин шел по другую сторону, не выказывая удивления и не задавая вопросов.
========== Глава VI. Замок Гисборн. Деревня ==========
Замок был разрушен не полностью, это утешало. Сохранился даже камин в охотничьем зале, и Назир принялся разводить огонь. Гай завел Фьюри в одно из уцелевших помещений, когда-то это была оружейная. Локсли так и не проснулся. Гай перенес его к камину и уложил на груду старых овечьих шкур, которые каким-то чудом пропустили грабители. Усталый Гальвен прикорнул рядом со своим принцем. Гай не стал его прогонять, прекрасно понимая, что пикси спас им жизнь. Назир заложил дверь тяжелым засовом, вернулся к огню и уселся на корточки.
— Интересно, что случилось с замком? Почему ушли люди? — Гай подкинул в камин несколько поленьев и опустился рядом с Локсли на шкуры. Назир задумчиво смотрел в пламя.
— Внизу, среди холмов, я видел деревню, — наконец, сказал он. — Утром можно будет пойти и расспросить селян.
Гай молча кивнул, растянулся на шкурах и почти мгновенно уснул.
Утро встретило их соблазнительным ароматом и, открыв глаза, молочные братья увидели Назира, который поджаривал на вертеле мясо. Робин сел, по-детски протирая глаза кулаками, и с хрустом потянулся. Гай первым делом пошел задать корма коню, а Робин поплелся к бочке с дождевой водой, ополоснуть лицо.
— Судя по всему, люди уходили в спешке, — задумчиво произнес Гисборн, вернувшись с обхода владений. — Кое-где оставили хорошие вещи, на верхнем ярусе нетронутая спальня, не взяли постели и утварь, зато я не нашел ни одного клинка, ни единой стрелы. Словно они спасались от врагов и бежали, прихватив то, что попалось под руку, еду и оружие.
— Пахнет псиной, везде, — Назир поднял голову. — Вчера, когда мы вошли, повсюду стоял этот запах. А в углу я нашел вот это.