– Где? – пищу я, думая лишь о том, что Дон делает это ежедневно.
Он пожимает плечами.
– В душе. Иногда в кровати по выходным.
– О чем ты думаешь, когда мастурбируешь? – вопрос слетает с моих губ прежде, чем я успеваю подумать о последствиях ответа.
– Шерил... – спокойно произносит Дон.
– Молчи, –снова вмешиваюсь я. – Не говори, что ты думаешь обо мне.
– Разве я стану менее мужественным, если скажу, что думаю в основном о тебе? – признается он. Его взгляд серьезен. – Тем более, мы не так часто занимаемся сексом. Я скучаю по тебе. Представляю тебя голой. На том нудистском пляже, помнишь? Или вспоминаю те летние ночи в саду за домом, когда у нас еще не было детей. – Он вздыхает, а я наклоняюсь и целую его.
– Я тоже думаю о тебе, когда ласкаю себя, – произношу я.
Он смотрит мне в глаза, играя с прядью моих волос.
– Ты мастурбируешь?
Как же я рада, что немного выпила.
– Иногда.
– Ты думаешь обо мне в этот момент? – Дон опускает руку и развязывает шнурки, удерживающие корсет. – Когда? – выспрашивает он. – Как часто ты мастурбируешь, Шерил? Скажи мне, я хочу представить тебя.
– Это был твой вопрос, – бормочу я, но Дон просто смотрит на меня в ожидании ответа.
– Иногда днем, когда нахожусь дома одна, я начинаю думать о тебе… или когда читаю одну из своих возбуждающих книжек...
– Здесь, или наверху в кровати? – Дон целует меня в шею, а рукой ныряет в развязанный корсет и обхватывает мою грудь.
– И здесь, и там, – шепчу я. Он тянет мое платье вниз, обнажая грудь, а затем берет в рот сосок. Вспомнив об игре, он наугад берет одну из карт, которые уронил на пол пару минут назад.
– Какая у тебя любимая поза? – читает Дон, а потом возвращается к задаче полностью расшнуровать платье и снять его до талии.
– Это вовсе не секрет, – говорю я. – Можешь называть меня скучной: миссионерская.
– Почему? – Дон встает и подает мне руку, помогая подняться и избавиться от костюма горничной. На мне остаются чулки, подвязки и туфли на высоких каблуках. Взгляд мужа буквально обжигает мою кожу.
– Так ты еще прекраснее, – говорит он, а потом целует, словно мы на свидании поздним вечером, я обнимаю его и целую в ответ.
– Мне нравится целовать тебя, когда мы занимаемся любовью. Ощущать вес твоего тела, и когда ты касаешься моего лица.
Меня переполняют чувства, Дон обхватывает мое лицо ладонями и снова целует меня.
– Я люблю тебя, – шепчет он, затем наклоняется и поднимает наши бокалы. – Давай выпьем, и я расскажу о своей любимой позе.
Мы почти осушаем бокалы, и когда я смотрю на мужа, то вижу его сияющие глаза. Дон снова похож на того девятнадцатилетнего парня, с растрепанными волосами, неспособного держать свои руки подальше от меня. Он ставит наши пустые бокалы на стол, тянет меня обратно на диван, усаживая на себя.
– Я люблю, когда ты сверху, – говорит Дон, и нежно давит мне на плечи. Я опускаюсь, его член упирается в джинсы, и я чувствую его между своих ног.
– Скажи почему? – спрашиваю я, лаская его рукой.
Он то ли смеется, то ли стонет.
– Потому что ты чертовски красива, Шерил. Мне нравится смотреть, как твои сиськи подпрыгивают, когда я трахаю тебя, как ты запрокидываешь голову, когда кончаешь. И когда я мастурбирую, то представляю тебя именно такой.
Такие признания безумно возбуждают. Тому, кто изобрел викторину, нужно поставить памятник – вы словно получаете пропуск за кулисы в голову друг друга.
Я наклоняюсь, беру еще один подарок и протягиваю Дону.
– Открой прямо сейчас, – улыбаюсь я, медленно расстегивая пуговицы на его джинсах.
Он рвет бумагу и изучает содержимое.
– Вибрирующее кольцо на член?
Я слезаю с Дона, и он приподнимает бедра, помогая мне снять с него джинсы. Я бросаю их на пол и встаю на колени перед ним. Его член в полной боевой готовности, он создан для моего удовольствия, и я жадно его рассматриваю.
Я покрываю поцелуями грудь Дона, рукой сжимаю длину, касаясь его тела волосами. И беру член в рот – эдакая неторопливая прелюдия, от которой Дон захватывает мои волосы в кулак и шепчет «Шерил» так, что у меня по спине пробегает дрожь. Тянусь за смазкой, которая находится в упаковке с кольцом, слегка растираю ее между ладоней, а затем наношу на член. Дон не сводит с меня глаз, его дыхание рваное и хриплое.
Я распаковываю кольцо и со знающим видом растягиваю его пальцами. Я понятия не имею, как им пользоваться, если не считать просмотра учебного видео в интернете, хотя мне уже за тридцать. Но все это не важно. Член полностью возбужден; Дон поглощен происходящим, он ласкает мою грудь, а его взгляд полон похоти.
Я надеваю кольцо на член и прокатываю до самого основания. Наблюдаю за Доном и включаю вибрацию, получая удовольствие от восторга и удивления в его глазах.
– Нравится? – мурлычу я, потянувшись рукой в смазке к его члену. Боже, как я люблю своего мужа! Это чувство переполняет меня, когда Дон смотрит в мои глаза, в мое сердце.
– Иди сюда, – выдыхает он, и я забираюсь сверху, обхватывая его бедрами.
– Тебе нравится, Дон? – Я сжимаю его член и трусь об него своей промежностью.
– Боже, Шерил, посмотри на себя... – бормочет он. – Я безумно хочу тебя трахнуть.
Я киваю, и единственная мысль в моей голове – самая что ни на есть примитивная – животная потребность в совокуплении. Чувствую себя связанной с Доном, как ни с кем другим на планете, он – мой муж, мой защитник, моя настоящая любовь.
Дон приставляет член к моему входу, а затем кладет руки на мои бедра и опускает до тех пор, пока клитор не прижимается к вибратору.
– А-ах! – всхлипываю я, слегка приоткрывая рот. Глаза Дона лихорадочно блестят.
– О-о, – шепчет он, когда я начинаю двигаться, радуясь мгновенному облегчению от отсутствия вибраций каждый раз, когда он почти полностью выходит из меня.
Дон внезапно переворачивает меня на спину, меняя наше положение, и своим весом придавливает меня к мягким подушкам. Обожаю его: он принимает позу, которая нравится мне.
Дон переплетает наши пальцы и удерживает мои руки над головой, потом обхватывает мою шею и подбородок, трахая так, как способны только истинные любовники. Между нами намного больше, чем просто секс. Он целует меня, и мы оба задыхаемся, Дон влажным лбом прикасается к моему.
– Почувствуй, – шепчет он, проникая языком в мой рот и сильно прижимаясь своими бедрами к моим, чтобы я ощутила вибрацию. – Почувствуй клитором.
Слышать подобное из его уст для меня в новинку. Но слова кажутся такими привычными, когда я повинуюсь и перестаю бороться с собой. Мгновенно, словно гребаный фейерверк, оргазм взрывается внутри моего тела; я чувствую его повсюду – от головы до накрашенных красным лаком ногтей на пальчиках ног. Дожидаясь, когда стихнет дрожь моего удовольствия, Дон сдерживается, дыша мне в ухо, словно пробежал марафон, а затем почти кричит, напрягаясь всем телом секунды спустя. Не думаю, что когда-нибудь забуду выражение его лица в тот момент: чистая агония и экстаз освобождения, его оргазм оказался таким мощным, что Дон едва смог сдержать себя в руках. Я обнимаю его, страстно целую, прижимаю к себе его голову, когда он кладет ее мне на плечо.
Это был не просто лучший секс в нашей жизни. Это было чертовски горячо, и произошедшее между нами воспринимается, как нечто большее. Наше слияние, воссоединение, воспоминание, почтение к страсти, которой мы позволили угаснуть. Напоминание о том, что я принадлежу ему, а он – мне, что вместе мы построили храм нашей любви. Дон – звезды на моем небе, а я – его спасательный жилет в глубоком синем океане.
Мой взгляд падает на коробки на столе. Две, которые Дон открыл, по сравнению с оставшимися, кажутся безобидными.
– Остальные подарки не посмотришь?
Дон перекатывает нас на бок и притягивает меня к своей груди.
– Боже, женщина. Мне сорок, а не двадцать.
Я поглаживаю его по спине.
– Один из них – наряд непослушной медсестры.
Мой красивый, горячий доктор Дон замирает на мгновение и сжимает мою задницу.
– А что на счет других?
Я думаю о волшебной палочке и наборе БДСМ для начинающих, лежащих в упаковках на столе.
Наклоняюсь, поднимаю брошенную метелку из перьев и провожу ею по его спине, затем между твердыми ягодицами его задницы.
– Придется развернуть их, чтобы узнать.
Дон протягивает руку и забирает метелку, глядя на меня с восхитительным вожделением.
– В следующую субботу я снова попрошу маму забрать к себе детей.