-Ну, допустим, хочу, но вы же не по доброте душевной расскажите всё. К тому же вы муж Моей, — подчёркиваю последнее слово, чтобы он понял, что это только мой мышонок и больше ничей, — Алисы, поэтому я не вижу логики, почему вы всё расскажите мне.
-Допустим, я добрый фей, — я чуть ли не заржал на всё кофе от этой фразы.
-Хм, что-то мало мне в это верится.
-А вы поверьте. Не всё так просто, как вам кажется.
-А мне и не кажется, молодой человек, — подумав, я всё же соглашаюсь навстречу, потому как у первоисточника информация проверенная, хоть и он может соврать. В любом случае всю его информацию я могу проверить по одному щелчку пальца.
Встретиться договорились завтра недалеко от того места, где проходила галерея.
Допив остывший кофе, я двинулся по направлению к дому. Пару раз уже трезвонила Аня, но я не брал трубку, потому что внутри меня кипела ненависть и мне хотелось разорвать её на части, придушить гадину, что взялась играть моей жизнью и чувствами. Я боялся, что сорвусь и сделаю только хуже. Поэтому лучше всего скрывать все эмоции и быть таким же, как и прежде.
Но прежде всего нужна узнать, где она была сегодня, когда её дочери требовалось переливание крови.
Руслан
Домой приехал поздно, так как не мог собраться с силами и поехать туда, где и домом не мог назвать место, где живу. Меня не тянуло. Наоборот, отталкивало, шептало, что не стоит туда ехать, но понимал, что если приеду позже, то Аня что-то заподозрит. А этого не стоит делать.
Открыл дверь. В квартире стояла гробовая тишина, что, казалось, что все повымерли, но я ошибался. Из гостиницы выплыла жёнушка.
На её лице была гримаса злости и ненависти. Я чувствовал, что ей совсем не нравится, что я поздно пришёл домой. Но, а на что ты надеялась, Аня? Что я буду и дальше в неведение, что буду любить и охранять её, как самое дорогое. Хм, не дождётся. Я не жестокий, но не позволю себя обманывать.
-Ты где был? — возмущённый голос и скрещённые руки на груди, говорило, что она очень сильно зла, но мне плевать.
Аня ещё не знает, насколько я в ярости и что я могу сделать с ней. Но тогда пострадает моя семья, мой мышонок с Мишей. А я этого не мог допустить.
-Заткнись! — прикрикнул, отчего жена вздрогнула и вся сжалась.
Скинул ботинки с ног, а пальто с плеч и яростной походкой направился на свою «жертву». В глазах девушки застыл ужас, но мне было наплевать. Она лишила меня семьи, девушки, которую люблю больше жизни и сына, который рос вдали от меня, с каким-то чужим мужчиной, который не являлся его отцом.
Я дал ей всё. Хорошую, обеспеченную жизнь, в которой ей не требовалось работать днями напролёт. Я готов был для неё на многое, но вот чем она мне отплатила...
Она растоптала всего меня в глазах той, что стала моей вселенной.
Я не знаю, как мне заслужить прощение и где найти молитвы, чтобы Бог меня услышал и помог, но я сделаю всё, чтобы быть рядом с Алисой и сыном.
-Где ты была в то время, когда твоя дочь попала в аварию? Где ты сука была? — рявкнул так, что, казалось, стены задрожали. Но меня это мало волновало.
В один шаг, разделяющий нас, и я оказался рядом с ней, больно схватил за плечи и потряс. Я чувствовал, что Аня дрожит и ей страшно... Но разве Алисе не было страшно... когда она в свои восемнадцать лет забеременела от взрослого мужика, который выкинул её как котёнка... Разве ей не было больно, когда она проходила первые месяцы вся бледная и худая... Я не знал этого точно, но чувствовал — так оно и было.
Прикрываю глаза, представляя эту картину. Хочется всё крушить и ломать. Знаю, что не могу винить во всём жену, потому что и сам виноват не меньше, а, может, даже и больше. Но если бы не эта змея, ничего бы не было всего этого.
Я ненавижу её.
-Отвечай, Аня! Иначе будет хуже и лучше бы тебе сказать правду, — сквозь зубы процедил, сжав пальцы на её предплечьях настолько сильно, что останутся синяки.
Руслан
Мне наплевать, что будет с её кожей. Пускай хоть вся ходит в синяках. Эта будет лишь малая доля того, что она заслужила. Малая плата за боль и месяцы вдали от меня Алисы. Если бы я мог, то бы отправил её сгорать заживо в аду. Чтобы она мучительно умирала. Знаю, я чудовища. Но кто подумает о мышонке. Аня не думала о ней и обо мне. Только о себе. О своей жопе, что хотелось прикрывать и жить сладкой жизнью. Тварь.