- Блюди закон и порядок, а мы прямиком во дворец. Замолвлю королю за тебя словечко, доблестный Ганри, - не знаю, как маме удалось остаться серьёзной. Только когда мы отошли от стражника шагов на пятнадцать, она рассмеялась:
- Это было одно из наших любимых с Вуирой занятий – изводить молодых офицеров длинными речами.
Чем дальше мы углублялись в город, тем больше людей нам встречалось. Да и дома располагались всё ближе друг к другу. Первые этажи их часто занимали магазинчики, булочные, торговые лавки, закусочные. А с балконов повыше вниз свисали стебли ползучих растений, пестрящие фиолетовыми и розовыми цветочками. По трёхцветной дороге мерно проезжали экипажи: крытые или с откидным верхом. Ухоженные, смирные лошади выбивали подкованными копытами звонкий цокот, который создавал определённый
ритм, и множественный говор горожан с ним сливался. Солнечный свет отражался от стеклянных окон и пуговиц на вычурных нарядах. Я крутила головой в разные стороны, скользя взглядом по вывескам, незнакомым лицам, почти не глядя вперёд. Да и что я могла бы увидеть из-за своего невысокого роста?
Но внезапно людской поток уменьшился, поредел. И я замерла. Большая круглая площадь, от которой брали своё начало несколько цветных дорог, открылась моему взору. Спиралями, находящимися одна в другой, закручивались цветные ленты. А в центре, где они все встречались, бил кверху фонтан света, раскидывая мерцающие искры. Серебристые, алые, голубые, зелёные. Не долетая до земли, они таяли.
Дальше, за фонтаном, изогнувшись дугой по окружности площади, возвышалось здание. Его величие граничило с изяществом, создавая неповторимый союз. Словно ступени в лестнице для великанов располагались корпуса. Сначала двухэтажный, далее трёхэтажный, за ним ещё и ещё. Самая верхняя «ступень», седьмая по счёту, имела на своей крыше ряд одинаковых башенок. На нижних же было покрытие из бордовой черепицы. Кремовый цвет стен контрастировал с ней, на нём синими порталами в прекрасный мир выделялись арочные окна. Перед некоторыми из них выпячивались вперёд балконы.
- Уставилась, будто дворец никогда не видела! – услышала я насмешку от проходящей мимо девицы. До меня дошло, что я стою с открытым ртом и распахнутыми глазами, являя столичным жителям яркий пример провинциалки.
- Нагляделась? – с нотками снисходительной доброты спросил Аврин.
- Ещё и изнутри посмотрите, - добавила мама. Мы пересекли площадь (я еле как поборола желание остановиться под световым фонтаном) и подошли к мощным двухстворчатым дверям. Перед ними стояли двое представителей СГС с саблями на поясах.
- Сегодня не приёмный день! – рявкнул один из них.
- Ууууу, - протянула мама. – Разве по нам заметно, что мы на приём?
- Не смею знать, мадам!
- Ну, а чего кричишь на меня? Завтра же твоё место займёт Ганри, а ты пойдёшь на окраину, встречать приезжих. Если не желаешь подобной участи, позови вашего начальника Ульэна. Пусть он лично проводит меня к королю.
Немая пауза. Я, как и бедные стражники, была удивлена словами мамы. При её первом разговоре с офицером Ганри, я думала, она шутит. Но, видимо, попасть в гости к кролю являлось намерением серьёзным.
- Как Вас представить, мадам? – спросил второй мужчина в форме.
- Анаяра Дарл или женщина-легенда этого дворца, - лукавая улыбка превратила слова мамы в тайну. А ведь я грешным делом подумала, что прочитав личный дневник, узнала всю её жизнь.
Глава 25
Прохлада большой залы, в которую нас проводил стражник, напоминала воздух в чулане: специфический и неподвижный. Мы с Аврином остановились, в то время как мама, всучив свой чемодан молодому офицеру, двинулась навстречу высокому мужчине, который приближался широко шагая.
- Анаяра! – его бас разбавляла радость. – Сколько лет, сколько зииим!!!
- Ульэн! А ты стал ещё выше, - мама остановилась перед мужчиной, он тут же сграбастал её в свои объятия. Столь тёплые отношения с начальником дворцовой стражи меня поразили.
- А кто это с тобой? – покончив с обниманием, Ульэн посмотрел в нашу сторону.
- Они приехали, чтобы рассказать о демонах, которые скоро сюда наведаются, - придав своим словам особую важность, представила нас мама. Я ожидала, что она упомянет о том, что я её дочь. Но факт этот так и остался несказанным. Да я и сама не могла узнать в этой женщине свою маму. Словно за семнадцать лет затворнической жизни в ней накопилась небывалая энергия, которая теперь волнами исходила в разные стороны.