Когда она все же заставила себя открыть глаза, то увидела чемодан. Но тут же она ощутила на своей коже запах Санти, а на губах следы его поцелуев и прикоснулась к своему лицу, вдыхая этот знакомый пряный запах снова и снова, как драгоценную эссенцию. Она вернулась. И Санти любил ее, как прежде. Но Мария умирает, и эта мысль вдруг вернула ее к жестокой реальности.
Время завтрака миновало, и Софии даже не пришло в голову, что отец может ждать ее на террасе. Об этом позже сказала ей Соледад. Все помыслы Софии были только о Санти. Она скучала по отцу, хотела его видеть, но, быстро преодолев сомнения, направилась в сторону дома Чикиты. Она прошла мимо Анны, которая сидела, спрятав лицо под широкими полями шляпы, и читала журнал. «Как мало меняются привычки», — подумала София, и в этот момент Анна подняла глаза и улыбнулась дочери. Она ответила ей улыбкой, хотя и немного натянутой. Ее мать знала, куда она направляется, поэтому не было нужды объяснять ей.
Еще не войдя в дом, София услышала звуки вальса Штрауса. Музыка наполнила ее сердце радостью. Мария сидела на террасе. Ее ноги были укутаны одеялом, а голова прикрыта шляпой с цветком. София заметила, что на щеках кузины появился румянец, а глаза наконец-то заблестели, как в былые времена. София протянула ей руку.
— София, — нежно улыбнулась ей Мария.
— Ты выглядишь намного лучше, — заметила София.
— И чувствую себя тоже лучше.
Гладя на ее худенькое лицо, Софии хотелось верить, что она пошла на поправку. Она не могла представить себе, чтобы такой хороший человек, как Мария, мог умереть. Только не теперь, когда они заново открыли для себя ценность дружбы.
Чикита поливала цветы в доме, а дети Марии играли по дворе и катались на качелях.
— Все остальные пошли на теннисный корт. Или позагорать возле бассейна, — добавила Мария. — Ты тоже можешь пойти к ним, если хочешь.
— Ты утомилась оттого, что все суетятся вокруг тебя? — спросила София.
Она не хотела, чтобы Мария подумала, что находиться с ней — это обременительная обязанность.
— Честно говоря, да. Мне бы не хотелось, чтобы все волновались только из-за того, что я умру.
Она грустно взглянула на кузину и опустила глаза.
— Надо верить даже в чудо. Вдруг все обойдется? — сказала София с надеждой в голосе.
— Я бы очень этого хотела. Это был бы приятный сюрприз, — вздохнула Мария. — В больнице у тебя такое ощущение, будто ты уже умер.
— Не будем говорить о плохом. Давай вспоминать старые времена, — предложила София.
— Нет, я лучше послушаю, как ты прожила эти двадцать три года. Я закрою глаза, чтобы лучше все представить.
София откинулась на спинку стула. Мария погрузилась в дремоту. София представила себе, как было бы здорово, если бы обстоятельства не развели их в разные стороны.
Как всегда, по субботам устраивались пикники. Запах готовящейся на открытом огне говядины разливался в воздухе, и София наблюдала, как вся семья собиралась под высокими эвкалиптовыми деревьями. Мария зашла в дом, поддерживаемая своей сиделкой, так как не могла есть вместе со всеми остальными: шум за столом слишком утомлял ее. София уже успела забыть, как весело, с криком и смехом, проходят семейные сборища.
Ничего не изменилось, за исключением того, что лица родных ей людей немного постарели. Появились новые, незнакомые — София думала о детях. Клара потребовала, чтобы ее усадили рядом с тетей. Взяв ее за руку, она повела ее к столам, уставленным разными блюдами. Она получала огромное удовольствие, рассказывая Софии, из чего и как они приготовлены. Прежде всего, она решила выбрать аппетитный кусочек мяса для тети, и София благосклонно кивнула, а потом пришла очередь салата и картофеля. София посмотрела на серьезную мордочку племянницы, и ей вдруг захотелось обнять своих девочек. Клара заметила, как изменилось выражение лица тети, и вопросительно взглянула на нее с улыбкой, после чего начала подкладывать вкусные кусочки и на свою тарелку.
Если бы София заставила себя задержаться на мысли о доме чуть подольше, то она наверняка услышала бы, как взывает к ней совесть, просит остановиться и подумать о будущем. Но Софии было не до того. В это время появились Санти с Панчито и сели рядом с ней. Она внимательно следила за каждым движением своего возлюбленного, который перебрасывался с ней и с братом ничего не значащими фразами. София не могла бы повторить, о чем они говорили, настолько ее захлестнули эмоции.