Она с ним лежала. Голая. Разрешила ему ласкать ее и целовать. И она позволила ему доставить ей величайшую радость, выкрикивала его имя…
А ведь он знал, кто она такая.
Если бы взглядом можно было убить, ее взгляд сразил бы его на месте. Это ее послание достигло цели – он шире раскрыл глаза, но прежде, чем ответил, – если вообще хотел отвечать – их прервали.
– Вот вы где, леди Клер! Я вас повсюду ищу. – К ним подошел лорд Альфред Далримпл, высокий мужчина в роскошном пурпурном фраке и полосатом жилете, затмевавшем наряды дам. Он постоянно вращался в вихре света и являлся одним из самых настойчивых поклонников Клер. Ему было немного за тридцать, он был убежденный холостяк и волочился за замужними дамами, чтобы спастись от мамаш девиц на выданье, преследовавших его по той простой причине, что лорд Альфред, по слухам, имел годовой доход в двадцать тысяч фунтов. – К вашим услугам, леди Салком, леди Джордж. – Ноги понесли его в этом направлении, только потом он с улыбкой обернулся к Клер: – Леди Клер, этот танец принадлежит мне. Только не говорите, что вы забыли.
Она и впрямь забыла. А теперь вспомнила, что еще вчера он попросил у нее первый вальс, когда заходил к ним вместе со своим другом мистером Колвертом. Органы чувств ожили и снова стали воспринимать музыку – музыканты уже ударили по струнам; до этого она слышала только стук своего сердца.
– Ах, по лицу вижу, забыли. О, неверная, как вы меня ранили! – Лорд Альфред приложил руку к сердцу и попытался выглядеть патетичным.
Обычно Клер смеялась таким шуткам и отвечала в тон. Но сегодня смогла только вымученно улыбнуться, но он все равно уже не смотрел на нее, он наконец-то увидел Хью, стоявшего рядом с ней с тайной ухмылкой.
– Господи, это ты, Ричмонд?!
– Я. Как поживаешь, Альф? И какого черта ты напялил пурпурный фрак?
– Уверяю тебя, это последний крик. – Лорд Альфред оглядел себя, потом поднял глаза на Хью и засмеялся. – Ох, откуда тебе знать?! Тебя не было здесь – сколько? Лет двенадцать?
– Около того. – Мужчины ухмылялись, пожимая друг другу руки.
– Знаете, мы с ним учились в Итоне, – пояснил лорд Альфред, затем снова обратился к Хью. – Дэйв знает, что ты вернулся? А Коннот? Ты знаешь, они оба женились, идиоты! Теперь утонули в пеленках. Господи, чего только мы с тобой не вытворяли! А потом ты… – Он осекся и утопил в кашле то, что собирался сказать.
– А потом я сбежал с женщиной, которая годилась мне в матери, а когда ее муж за нами погнался, убил его на дуэли, и в результате мне пришлось скрываться на континенте, – сухо закончил за него Хью. – Не старайся отмыть мое грязное прошлое. Я уверен: как только станет известно, что я вернулся, его вытащат на всеобщее обозрение.
– Дело давнее, я уверена, что все забыто, – пробормотала леди Джордж, а тетя Августа согласно кивнула.
Клер же в изумлении подняла на Хью глаза. Она думала, что знает его, как свое отражение в зеркале, а оказывается, она ничего о нем не знает. Ничего, кроме того, как он целуется, как обнимает и…
– Альф, боюсь, ты шокировал мою новую кузину сказками о моем скандальном прошлом. Пожалуй, мне придется отобрать у тебя этот танец и попытаться убедить ее, что я не такое чудовище, каким ты меня выставил. – Хью посмотрел на Клер и, к ее ужасу, подал ей руку. – Леди Клер, вы примете меня как убогую замену моему болтливому другу? Поверьте, я абсолютно безвреден.
– Ладно, если так, я отхожу в сторону. Но учти, только на этот раз. – Лорд Альфред поклонился, и под непреклонными взглядами леди Джордж и тети Августы Клер ничего не оставалось, как положить руку на согнутый локоть Хью.
Все поплыло у нее перед глазами, но Клер усилием воли взяла себя в руки. Ей надо еще немного продержаться, а потом она скроется из этого трижды проклятого зала, после чего рухнет. Рухнет, но не сейчас.
– Да, пожалуйста, – ответила она Хью. И с улыбкой, которая приклеилась к лицу так крепко, что заболели щеки, дала увести себя на середину зала.
Вальс уже начался. Хью сжал ее руку, другую положил на талию и закружил. Даже сквозь перчатку Клер чувствовала тепло его пальцев и силу руки. С улыбкой фарфоровой куклы она уткнулась взглядом ему в шею, не смея поднять глаза выше, пока не обретет уверенность, что владеет своими чувствами. Ее золотистая кружевная юбка задевала его ноги при каждом обороте. А его широкая грудь в безукоризненно белой рубашке находилась всего в нескольких дюймах от ее груди. И Клер была уверена, что если он взглянет вниз, то ему откроется интересный вид на два белых холмика и впадинку между ними. Она с ужасом осознала, что ее грудь вздымается чаще, чем это можно отнести к усилиям, которых требовал танец. Но она надеялась, что Хью этого не замечает – как и ускоренного пульса, который можно разглядеть по жилке, бьющейся на шее. Сама же Клер мгновенно отметила эти детали. Ей хотелось бы оставаться отстраненной от происходящего, от Хью – как будто она и впрямь танцует с мужчиной, с которым только что познакомилась, как они оба это изображали.
Музыка опьяняла, околдовывала, звала забыться в танце. Запах цветов смешивался с запахом духов, свечи бросали сверху мягкий золотистый свет и мигали тысячами порхающих светлячков в зеркалах по стенам. Пары вокруг них кружились в безбрежном водовороте вальсе. Мелькнуло и пропало лицо смеющейся Бет. Кто-то наступил Клер на подол, она слегка покачнулась и вцепилась Хью в плечо, приподняв юбку повыше. Хью машинально прижал ее к себе, и тут она сделала ошибку – подняла на него глаза. Как только она встретила взгляд холодных серых глаз, все мысли об окружающем исчезли.