Незнакомый. Не тот, что в прошлый раз. Другой. Голос сильный, но звучит, как стекло — холодно и без чувств.
— Вы отказались от нашего предложения.
— Да, отказалась, и… — вздыхаю я. — Я не стану на вас работать. Кем бы вы ни были, прекратите. Не стану. Я не предам Олега.
Пауза.
Я говорю прямо, как есть, чтобы меня оставили в покое. Я уже в столице, настроена только на работу и хочу, чтобы эти люди прекратили попытки перекупить меня.
— Вы сейчас в процессе развода, — говорит вдруг он. Я настораживаюсь, раньше они никогда не упоминали этого. — И хотите отсудить чужого ребенка, вступив в сговор с его дедом.
— Откуда у вас эта информация? — я останавливаюсь, как вкопанная и щурюсь.
Пассажиры обтекают меня с двух сторон. Впереди за зоной досмотра я уже вижу встречающих.
— Я все знаю.
От его слов почему-то ноги становятся слабыми. Они меня изучали. Искали, куда надавить — и нашли.
— Предлагаю обмен. Я помогу законно забрать ребенка, взамен ты будешь выполнять мои указания.
— Кто вы? — выдыхаю я.
— Тебя это не касается. Это щедрое предложение. Подумай, Камилла.
— Кто вы такой, черт возьми?! — повышаю я голос, но он отключается первым, оставив меня в растерянности.
Меня словно окатили холодной водой. Абсолютно внезапное и ошеломляющее чувство. Где-то за зоной прилета ждет Давыдов, а я пытаюсь осмыслить, что мне только что сказали.
Они помогут мне забрать сына?
Как? Как это возможно?
Сглатываю, ощущая боль в горле.
Взамен я должна выполнять их указания. Какие, мне не сказали. Но, видимо, если пойду на сделку — придется выполнить любые ради того, чтобы обнять сына снова.
Предать Давыдова.
Наконец, иду вперед, чтобы не привлекать ненужное внимание, и выхожу последней из широких сияющих дверей навстречу встречающим.
Давыдов стоит в стороне, позади всех.
В черном шикарном костюме, слегка расставив ноги. Силуэт контрастом выделяется на фоне высоких окон, сквозь которое льется свет. Среди толпы, но не с ними. Он не такой, как остальные — это подчеркивает все. Статус, доход, одежда и лицо с непередаваемым выражением уверенного в себе бизнесмена.
Я иду к нему.
Кручу в голове мысль, которая не укладывается в голове — неужели я должна его предать? Предать, получить ребенка и работу в другом отделе — а что будет с ним?..
Не чувствуя ног, приближаюсь.
— Доброе утро, Камилла, — улыбается он.
— Доброе утро… — прячу глаза.
Он берет мою ручную кладь, как настоящий джентльмен.
— Готовы приступить к работе?
А я не знаю, что ответить. Впервые за все время — сомневаюсь во всем. В нем, в себе, в людях, которые пытаются поймать меня на крючок. В ситуации.
Меня не покидает ощущение, что захлопнулась какая-то хитроумная ловушка, и я оказалась внутри. Как муха, запутавшаяся — не в паутине, нет. В сладкой вате. В той самой столичной сладкой вате, где обитают богатые мужчины, крутятся большие деньги и плетутся самые опасные интриги.
И я боролась не на жизнь, а насмерть за шанс попасть сюда.
— Готова, — шепчу я.
Конец первой части