Только на привале Фен поняла, что не взяла с собой ни еды, ни воды. В седельной сумке лежала пустая фляжка — она осушила ее пока ехала к Сэту. Теперь придется ждать до разрушенного города и набирать воду под его стенами. Жаль еды там не будет, а умирать на голодный желудок не хотелось. Умирать вообще не хотелось.
Порыв холодного ветра толкнул в спину, подхватил сухие травинки и песок, закрутил вихрем. Фен обернулась — у самого горизонта бугрились кобальтовые тучи. Еще немного, и они закроют солнце. Нужно спешить.
Чем ближе становились руины, тем явственнее она ощущала их тяжелую, гнетущую атмосферу. Их голод.
Жуткое место.
Лошадь под ней фыркала, трясла гривой. Краем глаза Фен мерещились размытые силуэты, точно отражения людей в неспокойной воде. Но она не поворачивала головы — так легче было верить, что это порождения ее воображения.
Небо темнело, окрашиваясь в темно-красный, словно умылось кровью умирающего за Ветреными Холмами солнца. Становилось холоднее, однако ветер почти прекратился. А город уже высился перед ней грудами огромных камней — исчерна-багряными в закатных лучах. Все еще величественный даже по прошествии сотни лет, поражающий размерами. Какая мощь могла вызвать такие разрушения?
Тропинка заканчивалась у пролома в стене, заросшего теперь уже сухим вьюнком. Сквозь трещину дохнуло теплым воздухом. Тишина здесь была густая, тревожная. И очень хрупкая. Все вокруг казалось хрупким, как тонкое стекло, неловкий шаг и мир рассыплется осколками — словно витраж, открывая взгляду истинную, сокрытую под ним картину. Фен поежилась.
— Впечатляющее зрелище.
Она вздрогнула от неожиданности и страха, не заметив, что уже не одна здесь. Стех подошел незаметно, вынырнув из-за одного из множества вывороченных наружу громадных камней. Мазнул по Фен взглядом и улыбнулся уголком рта, неожиданно став похожим на обычного человека, а не на безумного монстра в человеческом обличив. Вспомнилось его горячее дыхание на своей коже и бархатный низкий голос… Фен смешалась, замерла в нерешительности. Стех улыбнулся, словно прочел ее чувства — хотя, судя по всему, особого умения, чтобы понять страх и смущение Фен было не нужно — и протянул руку в кожаной перчатке, помогая спешиться.
— Не стоит бояться, маленькая фата, я не обижу тебя.
Фен была уверена, что даже в надвигающемся сумраке он видит румянец, заливший ее щеки. От осознания этого кровь только сильнее прилила к лицу.
— Я вас не боюсь.
— Все меня боятся, — усмехнулся Стех. — Даже собственный брат. Но тебя я не трону.
— Пронизывающий взгляд замер на ее лице. — Все еще хочешь меня убить?
— Нет, — глухо ответила она и отвернулась. Вспоминать, что она еще хотела с ним сделать было стыдно и противно…
— Это хорошо, — он опустил руку ей на плечо. — Ритуал помог, магия возвращается к тебе?
— Очень медленно.
Стех удовлетворенно кивнул:
— Время еще есть. По ту сторону стен его предостаточно.
— Я пойду туда с вами, — Фен посмотрела ему прямо в глаза, но выдержать долго этот пронизывающий взгляд не смогла и вновь отвернулась. — И не позволю забрать свою магию, пока не буду уверена, что… что вы действуете в благих целях.
— Магия не твоя, маленькая фата. Она принадлежит Йакситосу и она выпьет тебя до дна… когда-нибудь, — голос его звучал мягко и убедительно, ему хотелось верить. И в тоже время от него пробирало морозом до костей. — Но если хочешь оттянуть момент расставания с ней, то я буду рад твоей компании. Признаюсь честно, даже меня пугает этот город. Наверное, потому, что я помню его, когда Талон был еще жив и помню, как умирал в агонии. Говорят, время за этими стенами навсегда застыло в том дне, когда Талон пал и Йакситос забрали оттуда.
— Там опасно?
Стех неопределенно пожал плечами:
— Монстров с острыми зубами там нет. Они водятся снаружи, в этой самой степи, дальше на север, но иногда забредают и сюда — они тоже возвращаются. Мир, что был раньше, возрождается, — он глубоко вздохнул, обвел степь взглядом.
Вдали пророкотал раскат грома. Очень-очень далеко. Они обернулись одновременно, уловив его обостренным магией чутьем. На фоне сумеречного неба черные громады туч, казались выросшими из земли горами. Вспышки света окрашивали их изнутри багровыми всполохами — словно в их чудовищном теле билось сердце. Фен вздрогнула — перед ее взором предстал камень цвета свежей крови, скрытый во мраке, пульсирующий, тянущий алые нити-щупальца…
— Говорят, весна приходит в пустоши с первым дождем. В этом году тучи родились над Ветреными Холмами.
— Я чувствую его, чувствую Йакситос.
— Я всегда его ощущаю, как часть себя, — голос Стех звучал задумчиво. Он прикрыл глаза рукой от налетевшего ветра и вглядывался в степь перед ними. — Кого ты с собой привела, фата?
Фен нахмурилась, следуя за его взглядом.
— Меня преследовали странные тени. Может быть это они?
Стех качнул головой:
— Это человек. И он очень спешит.
И правда, теперь Фен увидела — по дороге кто-то ехал. В груди тоскливо сжалось сердце — она ощутила, что чувствовал неизвестный всадник — он боялся, за нее, и злился, тоже на нее. И очень спешил. К ней.
Фен повернулась к Стеху и схватила его за руку, даже не успев удивиться своему порыву:
— Не трогайте его! — и чуть помедлив добавила. — Пожалуйста.
14 глава
Лордан планировал прибыть в Новый Талон во второй половине дня, плану этому не суждено было сбыться. Он проспал. Это было самым позорным из того, что случалось с ним с тех пор, как он бросил пить. Фен сбежала и могла находиться как у Сэта, так и пустошь ведает где; Кожаная Маска продолжал разгуливать на свободе и какие мысли роятся в его безумной голове, предположить было нельзя; к тому же время, отмеренное Форкаром, медленно истекало. А он едва не до полудня провалялся в постели, забывшись крепким сном.