На мне был его халат — огромный, он доходил до самых пяток и пах так, что у меня потихоньку кружилась голова. Отвлёкшись от плиты, Агатов мельком посмотрел на меня.
— Мне воспринимать это, как намёк?
— Как констатацию факта, — я снова пыталась держаться ровней ему и снова понимала — не могу.
Я слишком устала за прошедшие два месяца, слишком вымоталась и была напугана. Страх не покидал меня ни на секунду. Больше всего на свете я хотела увидеть свою девочку, но понимала, что спрашивать у Рихарда, когда смогу сделать это, бессмысленно. В кухне пахло чем-то сладким, и желудок свело спазмом. Но вопреки моим ожиданиям, пообедать Агатов мне не предложил.
— Так лучше, — направился ко мне.
Мне захотелось отступить: что-то недоброе мелькнуло в его глазах. Сердце подскочило к горлу, и я против воли сделала шаг назад.
— К-как? — запнулась.
— Когда ты свеженькая, — он приблизился. Намотал пояс халата на ладонь и выпустил. Взгляд его опустился к моей груди, и я почувствовала себя совершенно голой. На мне был толстый махровый халат, в который я укуталась, как в кокон, но перед Рихардом я была совершенно голой.
— А ещё лучше так, — он вдруг дёрнул пояс.
— Рихард! — вскрикнула, ухватила его за руку. Он отшвырнул мою кисть и рывком распахнул полы, сдёрнул халат с моих плеч.
— Ты что думала? — рыкнул, толкнув меня к столу, — что тебе всё обойдётся дёшево?!
Я попыталась вывернуться, но он вдавил меня в столешницу. Спустил халат ниже, рванул ещё, и он упал к ногам.
— Нет, Крис. Моё время и помощь стоят дорого, — с нажимом провёл по бедру и сжал ягодицу. — И ты тоже будешь платить. Тебе платить придётся даже больше, чем кому-то ещё, — склонился и просипел мне на ухо. — И ты знаешь об этом.
Что заплатить мне придётся дорого, я знала. Но надеялась, что всё будет по-другому. Как? Просто по-другому. Что между нами хотя бы будут какие-то слова.
Рихард шарил по моему телу, и от этого на душе с каждой секундой становилось всё поганее. Он чётко дал понять мне — я в его доме, в его власти. И он будет брать то, что захочет. Меня или что-то ещё — не важно.
— Рихард, — посмотрела в глаза и не нашла в его взгляде ничего схожего с тем, что видела когда-то. Ничего схожего с человеческими чувствами. — Если тебе нужна была шлюха, ты мог снять её, — прошипела я.
Впилась в его руку ногтями. Он обхватил меня, вдавил в себя, и я почувствовала твёрдый член. Нет, он дал мне почувствовать. Я снова стала вырываться.
Я привыкла ощущать себя бесправной игрушкой бывшего мужа. Всё, что было между нами в последние годы — картинка. На деле я вынуждена была жить по установленным Дмитрием законам, потому что не видела другого выхода. Но быть игрушкой Рихарда оказалось сложнее. Мене хватило считанных минут, чтобы я поняла это.
— Отпусти меня, — прорычала тихо, толкая его. Вскинула голову. — Тебе что, вот это было нужно? Моё тело? Не смеши меня, Ард.
— Я и не собирался, — с раздражением выговорил Рихард.
Умом понимая, что сопротивляться нет смысла, я всё равно принялась отталкивать его. Он жёстко перехватил мою руку. Стиснул запястье с такой силой, что я перестала чувствовать её. Впечаталась ему в грудь, его ладонь оказалась на спине.
Мне стало страшно. На меня смотрел не мужчина, которого я когда-то любила — совершенно другой человек. Если раньше в нём было хоть что-то знакомое мне, сейчас это был тот самый Палач — беспощадный и не знающий границ, готовый ради достижения цели идти по головам.
— Тебе же нравится, когда с тобой обращаются, как с дешёвкой, — губы его почти не шевелились, вкрадчивый голос проникал в меня. — Ты к этому стремилась, Крис? — выпустил руку и сдавил шею.
Я коротко глотнула воздух. Приоткрыла рот в попытке сказать что-нибудь, но не смогла. Глаза его блестели чернотой.
— Ты хотела красивую жизнь и заплатила за неё.
— Я не дешёвка, — только и смогла возразить я чуть слышно.
— Дешёвка, — пальцы его свободной руки заскользили вверх по моему бедру. — Ещё какая дешёвка.
Рихард толкнул меня обратно к столу. Я попятилась и, споткнувшись, упала на край. Встала, но он оказался рядом и, развернув меня, снова толкнул вперёд.
— Я согласилась выйти за тебя, а не на то, чтобы ты меня унижал! — я ткнула его локтем, но Рихард даже не заметил этого.
Больше всего на свете мне хотелось накинуться на него с кулаками, с обвинениями, с упрёками. Какое право он имеет называть меня дешёвкой, если даже не знает, как я жила все эти годы и почему делала это! Почему терпела Диму! Наше с ним прошлое и моё замужество этого права ему точно не дают. Только он считал иначе.