— Мари… — шепчет Саша, когда на секунду отрывается от меня. Водяные капли на его ресницах предают глазам мистическое сияние. — Лисенок, бля. Как же я люблю тебя, — вновь покрывает поцелуями плечи, лицо и волосы.
— Я тебя, — мурлычу, затем ловлю его голову и фиксирую так, чтобы он смотрел мне в глаза. — Мне все равно, слышишь?
— Все равно?
Недоуменно моргает, потому что не сразу понимает, о чем речь.
— Плевать на прошлое. И на угрозу жизни тоже плевать. Риск того, что на меня завтра упадет кирпич, куда выше смерти от боли какого-то ошалевшего подонка.
— Лисенок, — он сглатывает и прижимается лбом к моему лбу. — Ты не понимаешь, о чем речь.
— Понимаю, Саш. Не так хорошо, как ты, но понимаю.
— Нет, слушай…
— Ты любишь меня? — задаю вопрос, на который Саша отвечает с возмущением:
— Блядь, Марин, я же говорил…
Опять перебиваю.
— Любишь или нет?
— Люблю, — поджимает губы.
— Тогда заткнись, Левицкий, и поцелуй меня. Сейчас же.
Он с удовольствием выполняет мой приказ.
Мы теряемся в безумном водовороте страсти под шум водопада, журчание реки, шорох леса и пение птиц.
Впервые в жизни я чувствую себя такой счастливой, что позволяю поверить в будущее.
Наше будущее. Яркое, наполненное радостью.
Где каждый день не похож на предыдущий.
— Марин?
— М-м-м? — с трудом отстраняюсь от довольного Саши. — Что?
— А мы уже беременные или нет?
Закатываю глаза.
— Если нет, то у меня только что появился шикарный план.
Глава 81. Саша
— Саш, ты когда-нибудь устаешь? — хрипло хихикает Марина, пока я путаюсь в медных кудряшках. — Мы только закончили.
— Только? — поднимаю брови в притворном изумлении. — Прошло уже полчаса. Я соскучился.
Не представляю, как жил без возможности прикасаться к ней. За день заново изучил ее от тонких мизинчиков на ногах до кончиков рыжих волос. Провел ревизию веснушек. С тщательностью маньяка перецеловал каждую.
В бассейне.
На берегу.
В лесу.
В машине, на обочине.
И мне мало!
Ее света, стонов, всхлипов. Мало горячего шепота, который то и дело срывался на крик. Клятв и обещаний, от которых голова идет кругом, а кровь обращается в ядовитую ртуть, сияющую в ее глазах.
— Моя, — вывожу губами на шее, покрытой бисеринками пота. — Только моя.
Тонкая венка пульсирует под языком. Щелчок оповещает, что ремень безопасности отстегнут. Мы давно подъехали к воротам, но я не могу от нее оторваться. Клятвенно обещаю остановиться, но куда там. Рука лезет под подол легкого платья и жадно сжимает бедро.
— Саш, нам надо идти.
Стонет мне в рот, разглаживает ладонями сотню мурашек на спине. Выгибается и со свистом втягивает воздух, когда пальцами нащупываю истерзанные ласками шелковые лепестки.
Член, естественно, моментально реагирует. Стряхивает с себя налипший сон и вскакивает по стойке смирно.
Но Марина права, надо идти. Здесь мы у всех на виду. Да и нечестно так.
Я обещал помочь тестю после обеда, а сам увез его дочь до ночи.
«Успеем», — даю мысленное обещание протестующему органу.
Не реагирует, наоборот, того и гляди растянет баннер. Заорет про свободу выбора. Жаркие порнокартинки в голове нисколько не облегчают задачу.
Настоящая забастовка!
— Лисенок, еще секунда, и я выебу тебя на глазах у всей улицы, — с трудом отрываюсь от разморенной Марины. — Блядь, просто скажи «да».
Хитро щурится, язычки пламени на дне стальных радужек пускаются в пляс.
— А как же «я буду ждать столько, сколько потребуется»?
Сучка.
— Ну-у, ты не стала смотреть мои доказательства и последние несколько часов усердно работала над следующим поколением Левицких. Давай закроем маленькую формальность, — цепляю зубами золотую сережку.
— Ты ничего не предлагал. На что отвечать? — хихикает, игриво перебирая мои волосы на затылке.
— Выходи за меня, — кусаю линию челюсти, а следом тянусь в бардачок за новым кольцом.
Отстраняюсь. Марина удивленно таращится на синюю бархатную коробочку.
Довольно урчу.
— У тебя сколько их?
— Секрет, — ослепительно улыбаюсь и наслаждаюсь игрой румянца на загоревших щечках. — Каков будет твой положительный ответ?
— Я подумаю, — высовывает язык и, не дав опомниться, выскакивает из машины резвым зверьком под наш смех.
Дразнится, бежит к воротам, затем вдруг останавливается. Будто в столб врезалась. Врастает в землю прямо на пороге. Беспокойство ледяным душем обрушивается на меня. В голове проносятся кошмарные воспоминания из детства. Корявыми ведьмовскими когтями они впиваются в горло, перекрывает кислород.
Что-то случилось.
С моей семьей.
Снова.
— Не входи! — кричу и спешно выбираюсь из машины.
Сука, сука, сука!
Я был слишком беспечен. Упустил важное. Оставил тестя с тещей без охраны так надолго! Неужели папа прав, и Западные добрались до них?
В желудке плещется утренняя окрошка, поданная с теплой улыбкой моей второй матери. Иначе думать о теще просто не могу. Руки дрожат, ноги подкашиваются, пока лечу к входу. Вспоминаю, как растянулся утром на пороге.
В курятнике.
Озорные искры в глазах Артема Денисовича, наш разговор.
Боюсь представить, что видит Марина. Страшно подумать, что ей угрожает опасность.
Так не должно быть! Только не сегодня!
— Там, — она растерянно икает, когда я подбегаю к ней и оттягиваю в сторону. — Там...
— Оу, Ники. Вот и сыночка подоспел.
Знакомый голос раздирает полог темноты. Оборачиваюсь и хлопаю ресницами.
—... Твои родители, — заканчивает фразу ошарашенная Марина.
Есть с чего обалдеть. Мама, в широкополой шляпе, с волосами доходящими до лопаток, под руку с Розой Антоновной разглядывают высаженные вдоль тропинки цветы. А за ними, как две безмолвные тени, следуют отец и Артем Денисович.
— Роза, а удобрять как часто? — щебечет мама, не обращая на остолбеневших нас никакого внимания.
— Шутишь, что ли? Здесь само растет.
Роза Антоновна расцветает на глазах.
— Ну, как само, — бурчит недовольно Артем Денисович, но получает испепеляющий взор от супруги и умолкает на полуслове. — Само, значит, само.
— Слышал, Ники? А я тебе всегда говорила, что хочу жить здесь! — восклицает мама и продолжает разглядывать ароматные соцветия.
— Ага. И в Москву не хотела, — хмыкает отец.
— Именно! — фыркает. — Розочка, как меня утомил бомонд. Господи, ты бы знала. Все одинаковые, просто на одно лицо. Хорошо, что мы переезжаем.
Папа кашляет и умоляюще косится на меня. Пожимаю плечами.
Что я могу сделать? Я-то вернусь в столицу, но иметь бабушек с дедушками у моря — хорошая идея.
— Дом приглядели, — продолжает распеваться мама.
— Да?
Папа вопросительно смотрит на нее.
— Да, да, — отмахивается и движется к нам. — Будем с внуками сидеть. Красота! Какой воздух! Сад с персиками тоже хочу. Тема, ты же расскажешь, как их выращивать? А то Ники ничего не умеет.
Папа снова кашляет.
— Да?
За что получает локтем в бок от Артема Денисовича.
— Конечно. Свадьбу здесь делаем?
— Естественно, — кивает Роза Антоновна и сует в рот намытую клубнику.
— Венчание обязательно, — бухтит папа.
— И по старым традициям, — внезапно подключается Артем Денисович.
Наши отцы обмениваются одобрительными взглядами. А мы понятия не имеем, куда себя деть.
Знакомство родителей — дело ответственное. Его ловко прокрутила моя мама, причем никого не спрашивая. Из-за этого очень неудобно перед родителями Марины. Взяли и завалились без приглашения.
— Остался один нюанс, — мама останавливается напротив нас и, причмокнув, стягивает с темных волос шляпу. — Доченька, ты же простила дебилушку?