- Прости, Кощей, — рассмеялась она, — сам напросился. Жаль, такое могущество пропадет да напрасно развеется, зато и ты мне больше не угроза. Прощай, тот, кто был хозяином мира мертвых, а теперь просто падаль…
Усмехнулся вдруг и Кощей, поднял руку ладонью кверху, пальцами перебрал, вновь силу морозную в светящийся клубок собрал.
- Зато теперь стрела богов мою силу от тебя не отведет, — негромко произнес он. — Сама свой оберег уничтожила...
Через пару мгновений солнечные лучи из окна заиграли на голубовато-белой поверхности ледяной скульптуры в форме испуганной, взмахнувшей руками в защитном жесте девушки.
Кощей слабо улыбнулся.
И развеялся черным дымом.
А я, наконец, закричала…
- Так и случится, – произнес голос, который в первый миг я даже не узнала.
Мой крик еще звучал в ушах, горло саднило, а я стояла на том же месте в святилище всех богов, в реальности, где страшное ещё не свершилось.
- Вот будущее Чернобога, — невозмутимо продолжал голос богов. — И до него остались считанные мгновения. Мгновения, за которые тебе, дитя чужого мира, придется сделать выбор. Советов чародеев ты больше не услышишь, мы закрыли святилище от них и их ведовства. Принимать решение тебе одной. Но помни, время идет, и промедление смерти подобно. Смерти того, за кого ты пришла просить.
Меня снова окунуло в видение. Марья Моревна с довольной улыбкой оборачивается от окна и смотрит на растерянного от того, что магия повелителя стужи не сработала, напрягшегося Кощея.
- Вот значит как, Кощей. Заморозить меня своею силой повелителя стужи пытался...
- Это то, что происходит прямо сейчас, — сообщили боги, а Кощей с Моревной исчезли.
Что? Уже? Видение будущего начинает сбываться? Так скоро? Кощей уже попытался превратить ее в ледяную статую и раскрыл себя?
Сколько длился тот диалог чародея и колдуньи? Минуту? Две?
- Я согласна! — всё еще под впечатлением от увиденного выпалила на одном дыхании, дабы не терять драгоценные секунды утекающей жизни возлюбленного. И чтобы не передумать, не убежать от страшной участи. Ведь я хочу жить… Как же я хочу жить… С ним одним, в его замке в мире живых или в Нави, где он царствует, не важно. Главное, с ним.
Не суждено. Как же безумно обидно, что ничего такого у нас не будет!
А разве могло бы быть? Если смотреть правде в глаза, я не из тех, с кем рядом задерживаются мужчины. То ли вечная неуверенность в себе, то ли роковая судьба отваживали любых кандидатов даже не в мужья — в спутники на простенькое свидание. И в новом мире, где, казалось бы, открылись совсем другие пути и возможности, ничего, по сути не изменилось. Потому что привела с собой я сюда саму себя, ту, прежнюю Марью, со всеми ее комплексами и собственной темницей в голове, куда уж до нее двенадцати цепям Кощеевым.
Ведь права была Яга. Я боюсь жизни. Боюсь быть свободной. Боюсь позволить себе быть собой. Пожалуй, самое время эту жизнь отдать. И хотя не провела я ее с пользой, ничего хорошего не сделала и ничего после себя не оставила, так пусть хотя бы любимому послужит.
Похоже, родилась я на этот свет лишь с единственной целью — однажды вернуть пострадавшему богу Древней Руси его могущество и место в мире высших существ.
- Я согласна! — повторила хрипло. — Я отдаю благословение Купалы…
- Вовремя, дитя чужого мира, — пророкотал голос всех богов. И…
Вроде бы ничего не произошло. Не потемнело небо, не ударила с него молния. И даже земля не задрожала. Боги обошлись без спецэффектов.
Но мое сердце пропустило удар. Потом еще один. Я его чувствовала, свое сердце, каждый его редкий толчок в груди, и всякий раз казалось, что этот точно последний.
А еще во мне поселился страх. И липкая тревога. Из-за которых я четко поняла: благословения Купалы больше нет.
Сделка состоялась...
- Покажите мне, – прохрипела я. – Покажите…
Хочу убедиться, что и боги свою часть исполнили.
И вновь огненная вспышка, и новое видение.
- Ты, Кощей, видать, не понял меня, — сказала Моревна. — Колдовство твое никакое меня не возьмет, ты сам видел. Стрела богов твою силу чародейскую поглощает, от меня отводит.
Диалог повторялся слово в слово и уже подходил к своему страшному финалу.
- Значит, обойдусь без чародейской силы, — выдохнул Кощей и, как и прежде, вытянул в сторону правую руку, в которой тут же заискрила магия, то ли создавая, то ли призывая откуда-то сверкающий меч-кладенец.
Меня обуял ужас. Неужели боги меня обманули? И в сценарии судьбы Чернобога не изменилось ни строчки?
По длинному лезвию появившегося в руке чародея меча скользнул ледяной отблеск. В помещении, несмотря на льющийся из окон дневной свет, почему-то стало по-грозовому сумрачно. А тело так и не сделавшего ни единого шага к колдунье Кощея вдруг охватило темное сияние. За его спиной сгущалась тьма. Из-под ног вытянулись и закружились в безумном хороводе странные тени, разбегаясь по залу, скользя по утопающим во мраке стенам. Из глаз куда-то делись недавняя ярость и самоубийственная обреченность. Теперь из них бесстрастно и холодно на мир смотрела сама Смерть.
Марья Моревна, кажется, мигом осознала, что происходит. В страхе большом глядя на преобразившегося Чернобога, она, не раздумывая, переломила наконечник стрелы, но теперь это ни на что не повлияло.
Получилось! В точности, как я и просила! Кощей спасен!
- Хочешь бессмертия, Марья Моревна? — пророкотал голос владыки Нави. — Будет тебе бессмертие. Только пожалеешь ты, не сомневайся.
Преодолел он оставшееся до нее расстояние в мгновение ока, положил руку в черной перчатке ей на плечо, и оба тут же исчезли.
Видение погасло. Я вновь оказалась в святилище перед каменными взорами славянских идолов. Сердце стучало еще реже. Казалось, будто между ударами проходила вечность. И следующего уже не будет. От усталости и резкого упадка сил помутилось в голове.
- Исполнено, дитя чужого мира, — послышался спокойный голос всех богов. Не всех, конечно, одного бога в переговорах не хватало, он и сейчас не появился.
- Куда он исчез? — спросила я.
- Отправился в Навь, в свое царство. Где ему и место. Негоже Смерти свободно по земле живых разгуливать.
- А с Моревной он что сделал? Убил?
- Забрал с собой, — не стали таить боги. — Живой забрал, будет она теперь в услужении у владыки Нави, вечной обитательницей мира мертвых. А это, поверь, наказание для живого хуже некуда.
Что ж, пожалуй, так будет правильнее, чем обращать ее в бесчувственную ледяную статую. Надеюсь, Чернобог знал, что делал.
Хотела бы я ощутить радость оттого, что желание мое сбылось, но внутри было лишь опустошение. И боль на сердце.
- Спасибо, — нашла в себе силы поблагодарить богов. — Спасибо вам.
- Иди с миром, Мара, — отвечали боги, и я вздрогнула, когда они вдруг назвали меня по имени. — На встречу со своей судьбой.
Я побрела к выходу из святилища. Потом кое-что вспомнила и обернулась.
- Можно задать вопрос? Марья Моревна. Вы исполнили ее просьбу десять лет назад. Чем заплатила она?
Не хотелось бы узнать, что за свое злодейство в отношении одного из них боги проявили милосердие.
- Марья Моревна родилась с богатырской силой, — отозвались они. — Так и прозвана была среди людей — богатыркой. Благодаря своей силе победила она десять армий и покорила десять королевств. За возможность отсрочить свою судьбу, за пленение Смерти и предмет, заперший сущность Чернобога, Марья Моревна заплатила и своей богатырской силой, и завоеванными королевствами, и даже частью своего.
Я кивнула и покинула святилище. Значит, и она отдала немало. Но ее просьба показалась богам не настолько огромной, чтобы запросить за ее выполнение жизнь…
Спускаться с холма показалось куда сложнее, чем подниматься. Меня шатало, слабость разливалась по всему телу, а мир перед глазами застилал мертвенно-белый туман. Ощущения были такие, словно жизнь уже вытекала из меня, даже не по капле, а бойким ручейком.