Даже странно, что при моих проблемах с вестибулярным аппаратом я так сильно люблю кататься. Возможно, и то, и другое ― по причине отсутствия такой возможности в детстве.
Час на переднем сиденье такси ― совсем не то же, что час в метро или автобусе. Количество мыслей всегда не помещается в этот промежуток, проехавших мимо огоньков ― на десяток хотя бы меньше, чем нужно.
Достаточно, чтобы осознать, что «одна ночь» становится не одной.
Недостаточно, чтобы разобраться, что делать дальше.
Утро с любимым мужчиной ― особое, давно забытое ощущение, лишь слегка покалывающее теплом где-то в груди. Когда утреннее раздражение не появляется, и хочется не чая, а обнять, уткнуться носом в затылок, коснуться руки на одеяле. Переплести пальцы, ощутить на них поцелуй, а уже через секунду увидеть глаза, провести рукой по колючему «ежику» волос. Положить голову на плечо, осторожно гладить, вдыхать неповторимый запах кожи, шептать и хихикать. Долго собираться встать сварить кофе, каждый раз сдаваться, потому что слишком сложно встать, расцепившись.
Утро с мужчиной нелюбимым ― кофе, омлет, попытки оттереть следы косметики, почистить зубы пальцем, надеть линзы перед неудобным, слишком высоко висящим зеркалом, разгладить складки платья. Не опоздать на работу, не забыть у него нижнее белье в спешке, или шапку, или блокнот, или что угодно, за чем пришлось бы возвращаться. Избегать разговоров о прошедшей ночи и дальнейших планах.
Теперь я уже научилась отличать эти категории и не хотела снова оказаться не с тем.
― Слав, давай лучше друзьями останемся?
― У тебя вид утомленный, не выспалась? ― заглянула в кабинет Зоя.
― Да, можно и так сказать… Сейчас, ещё пару чашек кофе и буду в норме. Ты тоже что-то вымотанная прям?
― Ой… ― оглянувшись, она закрыла за собой дверь и присела напротив меня. ― Бабушке плохо совсем. Может, зря я в учебу ввязалась, ничего не успеваю теперь… Вчера не ходила на занятия. Мама говорит ― бросай.
― Ты что! Ни в коем случае. Это ведь твоя мечта, родители так же могут отпрашиваться хоть иногда. Вы ведь семья.
― Думаешь, не сдаваться? ― глянула она на меня.
― Уверена, Зой. Ты справишься. Я могу чем-то помочь?
― Да, подмени меня, пожалуйста, сегодня на абонементе. Я правда к Анастасии Витальевне ещё не ходила…
― Я договорюсь. Не переживай, прорвемся.
Она улыбнулась, быстро вытерев уголки глаз. Я крепко сжала её пальцы на прощание.
Оказалось, я успела отвыкнуть от работы с людьми, сидя в отдельном кабинете. Отношение коллег также изменилось ― улыбаясь мне поверх отчетов, они были спокойнее, чем сейчас, работая рядом. Заданий мне практически не доставалось, и я успела погрузиться в чтение, когда услышала:
― Извините, а вы не из группы «Негромкие фламинго»?
Недоверчиво оглядела девочку-подростка:
― Да, а откуда ты знаешь группу?
― Мы все сегодня ваше видео смотрели, учитель музыки посоветовал. У вас такой красивый голос! Я тоже хочу собрать группу, когда вырасту!
Я смущенно улыбнулась:
― Очень приятно слышать, спасибо. Уверена, если действительно хочешь ― добьешься.
Записав на неё книжку, вышла на крыльцо. Рядом ― Жанна с сигаретой и кофе. Кажется, она задумалась, стоит ли сбежать, но я лишь кивнула и отвернулась.
― Как ваши успехи? ― всё же поинтересовалась продюсер.
― Только что меня впервые узнали, ― призналась я. ― Мы с группой вчера запись новой песни выложили.
― Группа? Интересно. Как называетесь?
― «Негромкие фламинго».
Она почти улыбнулась:
― Посмотрю вашу песню, как будет время. Может, подойдете для нового проекта…
― Знаете, не стоит. Мы пока не стремимся продаваться, спасибо.
Хмыкнув, она затушила сигарету о край урны, выкинула следом пластиковый стаканчик.
На секунду я задумалась ― может, совершила ошибку? Но нет, фальшивых нот не ощущалось. Эстрада ― не наш путь.
Один шаг за раз, не распыляться, расставлять приоритеты.
На лужайке у пруда в сквере уже пробилась трава.
Глава 2. Смена дислокации
Много ли изменилось за два месяца? На улице стало жарче.
Саша хотела вернуться в группу вначале, пару раз писала ещё в общий чат. Но чем больше мы прислушивались к Ивану, тем громче становилось её отсутствие. Я писала ей однажды узнать, как дела. Саша ответила, что вся в творчестве, подробностей пока раскрывать не может, а вскоре уже вышла из чата, не прощаясь.
Несмотря на предложения Славы, вторую солистку искать не стали, решили, что нас с Иваном и так на вокал хватит. Так и остались ― Иван со Славой с гитарами, Гена на клавишах.
Композиции авторства Гены были волшебны. Любитель фэнтези, он писал о воинах и драконах, принцессах и подвигах, рыцарях, путешествиях, пирах. Романсы выходили необычные, и комментарии к выложенным нами видеозаписям это подтверждали.
Сработаться с владельцем клуба оказалось несложно, мы приняли за правило друг друга не тревожить по пустякам, и к предложению чередовать мои выступления с выступлениями «Фламинго» он отнесся спокойно, даже равнодушно. Публика «Фламинго» любила, и бар становился средневековой таверной с кружками пива, хохотом и танцами.
Учеба промелькнула незаметно. Катя успела сменить специализацию и покинуть мою группу, меня же часто хвалили и обещали особо рекомендовать к поступлению. Определилась ли я с желанием поступать? Не вполне. Время, впрочем, позволяло этот вопрос отложить. Пока я ограничивалась изучением дополнительной литературы и размышлениями о возможных номерах для творческого конкурса.
Зоя после подготовительных пылала ещё большей страстью к магистерским перспективам, а я, хоть и помнила унылые рассказы бывших одногруппников о продолжении учебы, настроение ей не портила. Энтузиазма на подготовку к поступлению хватало, и хорошо.
Закончив с учебой, я вернулась к индивидуальным занятиям с Вероникой. Она выясняла, чему меня успели научить, и старалась дополнять мои знания тем, что осветить на курсах не успели. Идея с поступлением была мгновенно одобрена, Вероника не уставала повторять, что у меня впереди чудесный путь к вершине. В театральную студию, хоть места к лету и освободились, я не пошла, к экзаменам она готовила меня в рамках тех же занятий.
Германа, как передали бывшие коллеги в массиве сплетен, повысили.
Матвей, к огорчению Кати, прекратил завоевывать всех девушек мира и стал заметно тише.
Анна Львовна, заезжавшая в Москву за какими-то бумагами кафе, выглядела неожиданно для начала лета посвежевшей и загорелой. Мы долго пили чай в нашем переходящем заместительском кабинете, она поздравляла меня с разрывом и уточняла:
― Я не говорила, что надо цепляться за мужчин, милочка, нечего тебе стыдиться. Беречь надо близких людей, а у людей посторонних дорога своя. Твоё от тебя не сбежит, вот увидишь.
Алиса в очередной поездке с Сережей задумывалась о новом витке восстановления страсти. Не первый год удивляюсь и восхищаюсь долголетием их отношений и упорством в поддержании огня.
Жанна новый проект запустила без нас, однако же разместила на своей странице ссылку на клип «Фламинго», чем ощутимо увеличила число слушателей. От спасибо она при встрече отмахнулась, но приняла с улыбкой стаканчик кофе, принесенный за любимый стол в читальном зале.
Слава ночи наши не вспоминал, и дружба от этого не пошатнулась, что было редкостью в моем жизненном опыте. Он стал спокойнее, даже кольцо с собой носить начал, задумчиво крутил в руках, но не надевал. Может, приступил к процессу примирения, я не уточняла.
Проверки в библиотеке участились, и отчетности становилось всё больше, впрочем, её количество росло слишком плавно, чтобы ожидать подвох.
Нарушилась уютная пора утром четверга, в день дождливый, но теплый, в середине июня.