Анастасия Витальевна зашла ко мне с утра и, не озвучивая мысль с порога, как бывало ранее, молча присела.
― Доброе утро, ― свернула я вкладку с отчетом на экране и отодвинула чашку с чаем.
― Доброе утро. Как тебе в должности заместителя, уже не пугает ответственность?
― Привыкла, ― пожала я плечами. ― Вы ведь знаете, какой у нас коллектив чудесный.
Она кивнула, кашлянула, помолчала.
― Ты училась в Зеленограде, кажется?
― Да, верно.
― Остались там знакомые?
― Да, есть пара друзей, иногда заезжаю к ним в гости. Нужно что-то отвезти или забрать? ― догадалась.
― Да, почти так, ― Анастасия Витальевна всё ещё мялась. Ложка в моей руке, дрогнув, звякнула в чашке, мы вздрогнули вслед за ней. ― Тебя переводят. Не навсегда! Временно.
― Что значит ― переводят?
― До конца лета тебе предстоит работать в одной библиотеке Зеленограда. Понимаешь, у нас ведь эта общая система, вот и решили провести эксперимент. Обмен опытом, выходит.
― Я понимаю, но ― Зеленоград?
― Зеленоград, сама должна знать, входит в Москву.
― Да, но ближе от этого не становится…
― Я уточню насчет дополнительной оплаты, может, удастся получить прибавку на жилье или дорогу… Прости меня, Лора, ничего не могу в этой ситуации сделать.
― Что вы, это не ваша вина. Не всегда возможно поступать так, как хочется.
― Иногда от таких нежеланных поступков мы получаем совсем неожиданные преимущества, поверь…
На одном собеседовании в IT-компанию меня попросили написать техническое задание на переезд. Много я тогда справилась выдумать, что возможному (но несостоявшемуся) руководителю понравилось, не упомянула только фактор удачи. Переехать в соседний город на пару месяцев ― задача не из простых.
Мне повезло ― командировочные были выписаны, с помощью зеленоградского друга, Кирилла, я нашла квартиру для краткосрочной аренды, а в мою на время отъезда с радостью вселилась Зоя, как раз планировавшая начать отдельную от родителей жизнь.
Зеленоград встретил такси всеми лесами, озерами и аккуратными домами, составив компанию Кириллу, помогавшему таскать вещи. В последние годы мы общались не так уж близко, скорее всего, из-за расстояния и его наладившейся личной жизни. После развода мой друг страдал полтора года, пока не встретил идеальную милую художницу-студентку в стенах родного института. С тех пор и без того необъемное свободное время заполнилось любовью.
Обменявшись историями учебы, работы, потерянной и обретенной любви за парой-тройкой чашек чая, мы попрощались. Не оглядывая толком своё временное пристанище и не разбирая вещей, я забежала в душ, развернула постельное белье и через полчаса уже засыпала. Неизвестность следующего дня пугала, проще было перенести её во сне.
По сравнению с нашей (моей, родной) библиотекой, новое место работы не вдохновляло. Один этаж, три небольших зала да кабинет. Множество детской литературы не компенсировало тот факт, что размеры зала взрослого абонемента не превышали размеров моей временной квартирки, стеллажей десять, наверное.
Сонные библиотекари, которым не сразу удалось объяснить, кто я. Ещё более равнодушная заведущая. Обмен опытом вероятным не представлялся.
Разложив по ящикам стола в углу закутка для персонала канцелярку, я спросила:
― Сколько книг внесено в систему?
― Надо посмотреть…
Посмотрели. Первая цель для передачи знаний прояснилась.
В Зеленограде прошли мои самые необычные и безбашенные годы. До института была отличницей, после ― ушла в работу с головой, теперь вот ― в творчество. В процессе же завязывались отношения, находились и терялись друзья, много пилось и курилось, материлось и не спалось.
Здесь я встретила своего первого серьезного парня, а с ним ― и его друга, Егора. Тех самых, от кого сбегала в санаторий у моря и в ночь с ухажером. Наш треугольник просуществовал почти все годы учебы.
Что держит людей вместе? Как ни грустно, чаще всего это страх. Страх, который в отношениях с Валерой я смогла победить в разы быстрее. Деньги, возраст, интересы ― много лекарств от этого парализующего чувства.
Лекарством от Егора же стало время. Любовь к нему, глупую, безответную, сплетенную намертво с нашей дружбой, приносящую страдания и создающую неловкие ситуации, я уничтожила в себе лишь после переезда в Москву. Да и то ― чувствами к другому, от кого позже сбежала из IT. Погасив эту страсть, с Егором я порой переписывалась, но встретиться мы не могли собраться уже больше года. Пожалуй, сейчас ― самое время.
Безопасно ли ему писать? Вдруг снова влюблюсь? Вдруг водоворот, ураган, цунами моего безумия не исчезли, лишь затаились? Ближе его у меня никого в жизни не было. Вот стоит встретиться, столкнуться, обнять, ткнуться носом в плечо, почувствовать смесь свежести, парфюма и табака… Этого хватит, чтобы потерять голову? Нет, о чем я.
Год назад при встрече за кофе моей единственной целью было показать себя успешной. В отношениях, с хорошей и стабильной работой в IT, я должна была уверенно сиять, не показать ни блика сомнения или несчастья. Я бегала за колготками в последний вечер, мучительно выбирала лучший образ, хотела предстать идеальной ― и не была такой. Мы сидели, отгородившись чашками, чужие друг другу, как на встрече одноклассников. Шутки были острее, злее даже немного.
Чем мне грозит пара коктейлей? Даже объятья ― чем? Сейчас я и правда счастлива, можно не бояться быть искренней. Да и если зайдет общение не туда ― я давно хотела переспать, заглушить образ той наивной любви. А он уже перерос юношеские идеалы, рассказывал о знакомствах с барышнями в клубах…
Хватит метаний, не так важно принимаемое мной решение.
«Егор, привет. Как твои дела?»
Разговоры с Егором заняли весь вечер, и спать мы ушли, как в старые добрые времена, далеко не с первой попытки. Кажется, осколки такого общения я вылавливала в каждом следующем кавалере. Более того, мои последующие парни и внешне были похожи на Егора. Бывает ведь, что человек тебе подходит идеально, а ты ему ― нет. Однажды я всё же встречу человека с той самой версией важных качеств, которому буду нужна.
Одной мне, впрочем, быть после Валеры нравилось, променять свою свободу на очередные болезненные отношения, зависимость, метания я не готова. Дружба и творчество ― вот моё счастье.
Выходные невольно прошли в ностальгии. Здесь мне о пятидневке, как у нормальных людей, договориться не удалось, а потому гуляла в полупустом будничном городе. Просто невероятно, как воспоминания иногда привязываются к местам.
Улицы, знакомые больше ночью, чем днем. Ландшафтный дизайн в элитном районе, такой и в Москве мало где увидишь. Дворы, где пили. Дороги, где говорили. Мосты ссор и поцелуев.
Столько здесь было студенческих влюбленностей, что сейчас всех мимолетных и не вспомнишь.
Озера и леса, прерываемые домами так неохотно, с таким трудом, что деревья можно найти за пару минут ходьбы в любом направлении даже из самого центра. Общежитие и его курилки. Институт, расползающийся подобно сложной изломанной архитектуре дворцовых садовых лабиринтов.
Я ныряла в воспоминания всё глубже и даже направилась на поиски пончиковой, спасшей меня от голодной смерти в первый день в городе. Как сейчас помню эту горячую сладость вместо ужина ― пять штук за сто рублей.
Вагончика с лакомством спустя семь лет на месте ожидаемо не оказалось. Площадь застроили классической блестящей шелухой московской ярмарки.
В соседнем здании уцелела сетевая кофейня-кондитерская, где прошла целая неделя моей первой работы, полная волнений и восторга (пока не уволили за отсутствие опыта, будто это стало сюрпризом). Выпив там кофе, я обнаружила, что цены в меню уже не кажутся с высоты возраста заоблачными, как и чаевые, которые в то время меня удивляли. Только бегающие вокруг девушки, в большинстве студентки, равнодушно недобрые, оставались теми же.