― Не знаю даже… Я в растерянности.
― Ты мечтала о США.
― Но не планировала жить там, потому что нечем заняться. Год официанткой? Уборщицей?
― Да, понимаю.
― С другой стороны, и правда ― как часто выпадает такой шанс? ― продолжила я, выкладывая суши на блюдо в форме сердца.
― Думаю, нечасто, ― Алиса разлила вино по бокалам, отнесла их гостям и сделала глоток из своего.
― Я не понимаю, хочу ли уехать от всего. Учеба, работа…
― Егор что говорит?
― Говорит, что круто, но выглядит грустным. Очевидно, что со мной он поехать не сможет, не для того же, чтобы жить в женском общежитии.
― Всего год, да?
― Целый год. Сколько всего изменилось за прошедший ― даже представить было бы сложно это всё заранее. Тот ещё выход из зоны комфорта навстречу приключениям.
― Может, это судьба? ― я не заметила, когда подошел Егор, и чуть вздрогнула от неожиданного объятья.
― Не верю я в судьбу, предназначение и вот это всё. А ты? ― спросила Алиса.
― Я верю, но… Не принимайте таргетированную рекламу за знаки судьбы, как говорится. До сих пор не умею определять, что настоящее, а что ― обманка.
― Разберешься! ― поцеловав меня, Егор ушел на балкон курить.
― Ты невеселая какая-то. День рождения же?
― Да, есть немного. Вот с терапевтом вчера поревела. Стало легче, но много тем подняли.
― Например?
― Я не считаю нормальным, что люди могут что-то для меня делать просто так, например. Поэтому и вкладываю слишком много сил, не получая отдачи. Ещё с Сережей заново учимся понимать друг друга, мы достаточно сильно за эти годы разошлись в восприятии наших отношений. Слушать и слышать выходит, но очень медленно. Психотерапевт часто задает сложные вопросы, на которые у меня нет ответа, думаю, их нет и у Сережи.
― Есть ли действительно польза от ваших сеансов с психотерапевтом? Раньше ты казалась мне менее, хм, загруженной.
― Думаю, что есть. Во-первых, в длительные перерывы мне становится хуже, во-вторых, я раньше куда больше вещей держала в себе. Извини, если иногда тебя гружу.
― Что ты! Я просто переживаю за тебя и очень хочу, чтобы всё наладилось.
― Мне сложно объективно оценивать свои достижения, потому что я считаю, что могла бы больше, но прогресс в восприятии себя точно есть.
― Я рада. Правда.
― И что всё-таки будешь делать с решением о мюзикле?
― Подумаю ещё. Я не могу пока сказать ни «да», ни «нет»… В отличие от современных мальчиков-футболистов, мечтающих, чтобы их выкупили заграницу, я хочу решать, что делать со своей жизнью, сама.
― Ты что здесь? ― нашел меня Егор на балконе.
― Не знаю даже, настроение поганое. Выбор этот меня угнетает. Ещё и вы с Алисой уже полчаса мило беседуете.
― Да, пойду пожалуй обратно, мне так понравилось, ― рассмеялся он, и я хотела пошутить что-то в ответ, как обычно, но поняла, что сейчас расплачусь. ― Ты чего?
― Она сказала, что вы обсуждали, что можно подарить мне на новый год.
― Это сложно назвать обсуждением, просто у неё есть твой виш-лист, вот я и спросил.
― Но она ведь сказала тебе, что так и предполагала, ждала вопроса? Я вот спорила, что сам справишься.
― Всё хорошо?
― Не знаю. Кажется, мне правда неприятно. Я не хотела бы, чтобы вы общались где-то за моей спиной, наверное. Всё-таки она ― твоя бывшая.
― Мы встречались всего месяц.
― Да и мы с тобой пока не очень долго вместе… Извини. Я… доверяю. Но я очень боюсь тебя потерять.
― И не потеряешь, что ты, иди сюда, ― крепко обнял меня Егор.
Уткнувшись в его плечо, я тихо спросила:
― Даже за год в разных странах?
― Так ты же мечтала о карьере певицы? ― уточнил Слава.
― Ну да.
― И ты говорила, что петь ― твоё предназначение?
― Говорила.
― И сейчас тебе предлагают построить эту карьеру?
― Ты так и будешь задавать риторические вопросы?
― Будешь жалеть всю жизнь об отказе?
― Я очень этого боюсь.
― Но ты туда не хочешь?
― Я не знаю!!!
― Тихо-тихо. Валерьянки хочешь? Попробуй вот что: ляг в ванну вечером и прислушайся к себе. Сейчас ты вся ― клубок эмоций, но под ними есть ответ, поверь.
― Хорошо, попробую. Спасибо.
Бомбочка в ванне тихо шипела, окрашивая воду в цвет смеси мочи и апельсинового сока. Вдыхая как можно глубже и стараясь не вдумываться в определение оттенка воды, я представила обе картинки.
Год, полный знакомств и путешествий. Год в новой чудесной стране, знакомой лишь по фильмам и книгам. Год серьезного профессионального развития. Год скучной работы ради денег. Год среди таких же избранниц. Год одиночества в толпе ради успеха.
Год тепла, учебы, роста с группой, любви, дружбы, работы в библиотеке, обустройства гнездышка с Егором, год ужинов дома за разговорами, год на текущем уровне успеха. Хотя почему год ― годы.
Выбор был сделан уже давно.
― Лора, вы ведь карьеристка.
― Была ей, пока была одна. Извините, наши цели расходятся. Я очень вам благодарна за столь высокую оценку моих данных, но не готова посвятить себя карьере без остатка. Это лишь начало пути, и уже оно принесет много трудностей и печалей. Удачи вам.
― Лора, последний вопрос. Кем вы видите себя через пять лет?
Зал полон не был. На этот раз было выбрано помещение больше обычного. Всё-таки тридцать лет ― полноценный юбилей. Тусовка в большинстве своем знакома, слушатели с бокалами неспешно перемещаются за беседами от стола к столу, на танцполе смеются компании. Судя по одежде, большая часть публики относит себя к людям творческим ― одних только фотографов замечено пятеро.
Друзья группы уже выступили на разогреве, и сейчас фанаты предвкушают ЕЁ появление. А вот и звезда ― под аплодисменты выходит на сцену, принимая пяток букетов, переговаривается с музыкантами. После представления лидера волонтеров (организации поклонников, помогающей группе во всем) улыбается залу.
― Как я рада вас видеть, вы не представляете, мои хорошие! Даже не верится, что вы со мной, а мы ― с вами, и так уже больше пяти лет! Как вчера были первые выступления, первые песни, первые отзывы. Я люблю каждого из вас, хотя уже и не знаю каждого в лицо. Впрочем ― к концу вечера познакомимся. Мне тридцать, и я счастлива, что все вы ― самые близкие ― здесь, со мной.
― Ты лучшая! ― выкрик из зала.
Певица обнимает мужа, смеется над шутками в перерывах между песнями и выступает до самой ночи. После концерта в комментариях к записи остается несколько жалоб, что слушатели опоздали на последние электрички, забыв обо всем. Там же, в баре, пьет с оставшимися, не спешащими на электрички, шутя, что сегодня можно пить даже на сцене. Гитаристы поднимают её на руки, она взвизгивает, когда ударница дергает уши не положенные тридцать раз, а больше, без счета.
Клуб закрывается в два, певица садится с мужем в такси, видно, что она кладет голову ему на плечо.
Я сжимаю руку Егора, глядя вслед машине.
― Вот так я хочу встретить свои тридцать.
― Так и встретишь, даже не сомневайся, ― целует он меня. ― А вообще можно и не ждать до тридцати, ― подмигивает и открывает дверцу соседнего такси, невзначай позволяя руке соскользнуть чуть ниже талии.
― А ведь ты прав, ― смеюсь я и, целуя, осторожно кусаю его губы.
Ночное такси, подобно телепорту, везет нас в будущее, которое я не хочу торопить. Лишь раз за поездку, извинившись, отвлекаюсь на телефон, чтобы выложить только что полученную запись нового клипа.
«Что думаешь про ту студию звукозаписи?» ― жужжит сообщение от Славы.
«Обязательно завтра съездим на разведку. Наши песни давно пора упаковать в альбом».
«Как твой вечер?»
«Мой вечер шикарно, а потому ― до завтра :)»
― Закончила дела?
― Одно незаконченное дело точно осталось, ― притягиваю я Егора за шарф поближе.