Эвану и Тессе предстоит посетить бал – и мне тоже. Волей-неволей, хочу я того или нет, но я должна сопровождать Тессу, должна помочь ей, далёкой от светских кругов, подсказать, поддержать и никого, совсем никого не волнуют мои желания. С нами поедет и Финис – брат решил, что пришла пора и нам объявить о помолвке. Произнести во всеуслышание пустые обещания, что свяжут меня с человеком, которого я буду лишь терпеть, с которым смирюсь, ведь нет у меня другого выбора и другого мужчины. Мужчины, любимого мной, мужчины, привлекающего волчицу, того, с кем она захочет бежать рядом. Надёжного, сильного, уверенного. Возможно, чуть-чуть бесшабашного, весёлого и нежного. Такого, каким был наш папа. Порою мне кажется, я вижу некоторые черты отца в Арсенио, и сама мысль эта смущает.
И пугает.
Папа дорого, жестоко заплатил за свою беспечность и поэтому мы, его дети, не забываем, что мало кому можно доверять, что нельзя поворачиваться спиной к врагам.
С опозданием вспоминаю, что Байрон обещал прислать мобиль с компаньонкой от Арсенио, и в панике начинаю метаться по дому. С трудом нахожу адрес Арсенио, но возникшую проблему это не решает – в доме нет кристаллизатора, чтобы я могла написать ему письмо по общей сети, и мне некого послать с обычной запиской. А если Эван увидит присланный мобиль и всё поймёт…
И я не хочу объявлять о помолвке с Финисом. Не сегодня. Ещё слишком рано и трудно предположить, как на объявление отреагируют Арсенио и Байрон. И каково будет волчице, изголодавшейся, обуреваемой инстинктами, среди стольких мужчин, противных мне как человеку.
Стук в дверь моей спальни отвлекает от тягостных размышлений. Бросаю мимолётный взгляд на часы – только три часа дня, для Эвана и Тессы ещё рано, да и я почуяла бы их возвращение прежде, чем они переступили бы порог дома.
– Что случилось, Дороти? – я иду к двери, распахиваю створку, однако никого не вижу, перед моими глазами лишь стена напротив.
– Я не Дороти, но уверен, пригодиться смогу не меньше, чем ваша милая и старательная служанка.
Мужской голос доносится снизу, и я опускаю глаза. В следующее мгновение дварф ловко проскакивает мимо моих юбок вглубь комнаты и я, ощутив под пальцами выброшенной вперёд руки пустоту, разворачиваюсь резко, готовая вновь накинуться на того, кто похитил нас с Тессой и Арсенио, посадил меня в клетку, унизил, надев намордник, словно я цепная шавка.
– Тише-тише, – Дипэк Дов поворачивается нарочито медленно ко мне лицом, поднимает обе руки, раскрыв ладони. – Не суетись понапрасну, волчица. Отгрызать мне голову тоже нужды нет – сказал же, пригожусь.
Я, не скрываясь, рычу сквозь стиснутые зубы. Он попался – выход за моей спиной и теперь-то я точно не повторю ошибку, позволяя дварфу проскользнуть мимо меня.
– Чем тебе помочь? – Дипэк говорит негромко, доброжелательно, будто это я вторглась в чужой дом, будто это я, а не он, незваный гость, проникший на частую территорию без разрешения. Дварф бросает быстрый оценивающий взгляд на туалетный столик, где среди косметики лежит карточка с адресом Арсенио и лист бумаги с металлическим пером. Я же делаю плавный шаг к Дипэку, не сводя с него взгляда. – Записку надо милому передать? Одному или обоим сразу?
Ещё шаг, но внутри всё холодеет.
Дварф знает? Откуда? И как он, в конце концов, здесь оказался, ведь Эван упоминал, что почти весь клан дварфов, похитивших нас, погиб от рук чистильщиков, нанятых заказчиком?
– Могу отнести, – предлагает Дипэк невозмутимо. – Как видишь, мы оба находимся в зависимом от твоего братца положении и у нас обоих есть секреты, рассказывать о которых Эвану мы бы не хотели. Я, например, не горю желанием ставить Эвана в известность о своём… так сказать, местонахождении, а тебе вряд ли хочется делиться с любимым родственником деталями... кхм, личной жизни. Он тебе добропорядочного… ну, почти добропорядочного… жениха нашёл, чистенького и унылого, а ты то с одним инкубом, то с другим… сама понимаешь, большинству мужиков, если они сами не инкубы, такой расклад сильно не по душе приходится.