Они всё брели, любуясь красотой дивной лесной природы, то и дело пытаясь уловить взором копошащихся в вервях зверьков и порхающих над кронами птиц.
Низкие кустики щедро предлагали разные ягоды, многие из которых сами просились в рот. Но вот яркую красную ягоду, прятавшуюся в синих листочках с пёстрой голубой полосой посредине, пробовать совсем не хотелось.
В глубине леса растительность постепенно стала богаче, а звериное разноголосие предстало во всём своём многообразии. Стройное деревце с острыми листочками и стволом не таким необъятным, какие встречались до этого, стремительно бросило Вишне под ноги овальный орешек. Она легонько наступила на него и, очистив от скорлупы, отведала немного вяжущее во рту ядро.
Солнце уже пряталось за верхушки деревьев за спинами и вскоре на тёмно-фиолетовом небе зажглись яркие кругляши звёзд, укрываемые от путников густой листвой.
На ночлег они устроились у ствола дерева в ложбинке между его выпирающих из земли корней. Аэлин сгрёб сюда опавшие листья, а когда они улеглись приобнял Вишну. В ночной прохладе она почувствовала лёгкое тепло его тела.
Привыкшие к темноте глаза стали улавливать чуть заметное звёздное сияние, пробивавшееся сквозь пышные лиственные шапки. А на востоке ярко освещало небо спиральное созвездие, и Аэлин поведал девушке старое предание о нём:
- Много тысячелетий Дух человека сотворял в содружестве с Наивысшим Создателем. Он был Его руками и глазами. Проявлял он Его Творческую Мысль в материю, но не знал, что готовит площадку для своих собственных испытаний.
Три Вселенные были сотворены им по наитию наивысшей Творческой Мысли и последним сотворением стали две материальные части его самого: Дающая и Принимающая – то, что продолжит Жизнь.
Путь его начался в Мире Белого Солнца. Здесь он осваивал своё сотворение, внутри которого теперь был заключён, и учился взаимодействовать со своим первым творением – землёй. Следующим уроком стал урок воды в Мире Красного Солнца. И новый Мир встретил его Оранжевым Солнцем, чтобы преподать урок огня. В этих Мирах стали ведомы ему основы любой Жизни. Вселенную эту он назвал Вселенной Материи.
Но главный урок – урок созидания, ждал его в Мире Жёлтого Солнца: ни одно творение не обойдётся без пространства и намерения – сотворяющей первомысли. И совершенства эта мысль достигла в Мирах Зелёного и Бирюзового Солнц. Эта Вселенная получила название Вселенной Мысли.
В Мире Голубого Солнца во Вселенной Разума получил он урок веданья путей и управления судьбой. А Миры Синего и Фиолетового Солнца принесли ему Знание об Истине и Единстве.
Созидание и Познание неотделимы друг от друга, как мужчина и женщина, и текут они двумя потоками – нисходящим и восходящим.
Этот Великий Дух человечий возвратился Домой и стал частью Наивысшего Создателя, и многие его сотворения последовали по его стопам.
Голос Аэлина звонко прорезал ночную тишину, и казалось весь лес замер, вслушиваясь в его рассказ. Он провёл пальцами по шраму Вишны «Я помню» и завершил своё сказание:
- Пребывая в Мире Голубого Солнца коснулся он пальцем хрустальных небес и отёр тьму для наших невидящих глаз, чтобы узрели мы Сияние Шести, и не забывали никогда, какой длинный путь был пройден. Оно напоминает нам о прошлом и указывает путь в будущее.
Заворожённая его рассказом, девушка не сразу нашлась с первым вопросом и долго глядела в небеса.
- То есть настоящим первоаэлифом был не тот, прибывший сюда с другой планеты? – спросила она.
- Верно, и Аэл не аэлиф даже. Настоящий аэлиф имел бы цвет глаз такой же, какой цвет имеют лучи Солнца в его родном Мире. Равно как и цвет кожи.
Вишна очень удивилась.
- А ты встречал голубоглазых аэлифов? – спросила она.
- Нет, никогда.
- Получается, у нас кожа должна быть фиолетовой?
- Да, живи мы в родном Мире, она была бы такой. Цвет изменился под воздействием Солнца, когда кожа приспосабливалась к здешним условиям.
- Но судя по нашим пятнам на груди, мы скоро станем тёмно-синего цвета…
Аэлин согласно кивнул:
- Что-то меняет цвет изнутри.
Они замолчали, и лес стал наполняться первыми звуками ночных жителей. Вдалеке кто-то тревожно прострекотал. С востока раздался жалобный вскрик, похожий на птичий. А над деревьями нависла какая-то тень, почти полностью закрыв созвездие Сияние Шести, но наши путешественники этого уже не увидели, погрузившись в глубокий мирный сон.