— Помню-помню. — Говорила она нервно и отрывисто с собеседником по ту сторону линии.
— Все как мы договаривались. После дела оставшиеся деньги кину тебе на карту. Если трусишь, то я найду другого исполнителя! — Повысила она голос в тишине пустого офиса, но тут же опомнившись вновь заговорила тихо опасливо, поглядывая на кабинет, где спал Калинин — младший.
— Ну и все! Говорю же дело очень чистое. Почти ничего делать не надо. Завтра передам тебе пакет и адрес. Её имя Полина Анатольевна Адамова. Да та самая которая наследница. Успокойся! Чисто все! Да! Что?! Это грабёж! — Восклицает недовольно. Опять оглядывается и сквозь зубы соглашается.
— Хорошо! В два раза больше! Все давай. Завтра в десять. Не звони больше. Я напишу. До связи.
Глава 39
— Я наверное никуда не поеду, Фея. — Заявляет Герман перед уже собранным походным рюкзаком.
Полина аккуратно спускается по длинной лестнице в гостиную. Но тут же встаёт, упирает руки в бока и недовольно хмурит брови.
— Что это за разговорчики, а? Ты уже вечность не отдыхал! И тебя друзья ждут!
— Ну и что? — Пожимает плечами Герман. Опускается на диван и нервно тарабанит пальцами по подлокотнику.
— Ещё подождут. Не могу же я… — Он замолкает и бросает на девушку взгляд полный нежного чувства.
— Тебя оставить… Ну не могу вдруг, что случится, а я там… Нет! — Он резко поднимается, поправляет рубашку и качает головой.
— Да в жопу этот лес и эти шашлыки! Не поеду! — Решительно говорит.
Но Полина была с ним не согласна. Прошло уже там много времени. Идёт седьмой месяц беременности и из-за все это время Герман редко куда-то выбирался. Он буквально приклеился к подруге и тщательно следил за её самочувствием и самочувствием малыша.
***
И честно признаться Полине было стыдно. Да стыдно получать так много внимания от него и в то же время осознавать. Что ее собственный муж, отец её будущего ребёнка не делает и половины того, что делает он — Герман. Понимать это было больно, неприятно и печально. Но в тоже время она испытывала благоговения.
Искреннюю благодарность за все, что друг для неё когда-либо делал. И Полине не собиралась позволять ему отказываться от отдыха. Нет не в коем случае! Он ему будет полезен. Он молодой, весёлый, жуткой энергичный словно батарейка.
Не дело ему столько времени в четырёх стенах сидеть!
Смотрит на него уверенно. Этот взгляд глубоких светло-голубых как бы говорит Герману строго знаете как говорят глазами пожилые воспитательницы в детских садиках эти хмурые, серьёзные, но внутри очень добрые женщины и учительницы в старшей школе которых ты не всерьёз ненавидишь. Когда становишься старше, то понимаешь, что и воспитательница и грозная преподавательница желали тебе только добра, а не изводили как ты думал раньше.
Вот именно такие глаза Герман видел перед собой хмурые, но добрые. Укоряющее, но любящие. Они глядели ему прямо в душу и он готов был им подчиняться.
— Со мной будет все хорошо. Обещаю тебе. — Полина улыбается. Гладит ладонью живот. Ей почему — то важно дать ему обещание. Кажется, что без обещания он просто не сможет уехать.
Герман мягко ухмыльнулся глядя ей в глаза.
— У меня не очень хорошее предчувствие. Хочу остаться домой. С тобой. — Герман предпринял последнюю попытку откосить от отдыха на природе. Но Полина непреклонна усмехаясь она напомнила ему, что чувствует себя прекрасно.
— Мы были с мамой у доктора пару дней назад, помнишь? Степан Афанасьевич сказал, что все замечательно. Мальчик в порядке. По прогнозам я рожу ровно в срок. В 9 месяцев. Не раньше, не позже. — Полина засмеялась.
Потом она кивает на сумку и на дверь.
— Все иди! Такси будет тут через пять минут. Отдыхай, веселись и не думай о плохом. С нами. — Показывает глазами некогда плоский животик. — Ничего не случится вот увидишь.
— Ладно.
Герман с неохотой медленно берет сумку, долго мнется, ищет телефон, наушники, сигареты…
В конце концов подходит к Полине обдавая запахом фруктовых леденцов, цитрусом и терпким запахом своего одеколона.
Крепко целует её в щеку. Девушка целует его в ответ. Они долго обнимаются. У Германа и правда были какие-то плохие предчувствия, но они виделись совсем мутными и неясными и в чем корень его опасений он и сам понять не мог.
Он обнимал Полину жадно в глубине души, мечтая, остановить время и стоять так с Адамовой всю оставшуюся жизнь.
— Обязательно звони или пиши. Я примчусь тут же! — Велел он напоследок.
— Поезжай уже! — Смеясь над его серьёзности Полина буквально вытолкнула Калинина из дверей.