Выбираясь из машины, Шон негромко рассмеялся, увидев выражение лица Джосс, рассматривавшей все вокруг. И хотя она старалась скрыть свои эмоции, по блеску в глазах и по едва уловимым высказываниям, слетавшим с ее губ, было понятно, что она, мягко говоря, осталась довольна увиденным.
Кивнув в сторону дома и окрестностей, О’Нил коротко бросил:
– Ну, вот мы и на месте. Этот дом и все его окрестности полностью в вашем распоряжении.
Тёрнер напрочь игнорировала ремень безопасности, сидя на переднем сидении. Она была рада тому, что мужчина не пытался по дороге развлечь ее разговорами. Ей радовало вообще то, что он не обращался к ней.
Джосс понимала, что такая реакция ненормальна, но ничего не могла с собой поделать. Что-то на уровне подсознания истерично вопило, что нужно как можно дальше держаться от этого человека. Когда он тянулся к бардачку, чтобы убрать в него бумажник, у нее по спине пробегали мурашки. Непрофессионально было с ее стороны так вести себя с родственником клиентки.
Тысячу лет она не ездила на таких шикарных машинах в компании мужчин. Кроме работы, у нее вообще мало на что оставалось время. После того, как Тёрнер накануне своей свадьбы застала жениха с лучшей подругой, для нее осталась только работа. Он тоже был высоким и привлекательным. Тоже умел смотреть так, что у нее подгибались колени. У него тоже были карие глаза и очаровательная улыбка… и он трахался с другой, собираясь жениться на ней. Трахался в той самой квартире, в которой они потом жили бы, на той же кровати, на которой спали бы они.
Отвернувшись к окну, рыжая сделала вид, что увлечена пейзажами, тогда как на самом деле вспоминала, как несколько месяцев назад встретила Тэйлора с ее бывшей подругой. Они были женаты и ждали ребенка. У Мэйси был такой большой живот, будто там минимум двойня… Черт!
– Если бы я переживала, то взяла бы с собой монтажника. – Сухо ответила девушка на то, как он неправильно понял ее напряжение. – К тому же, как минимум, половина офиса видели с кем и куда я поехала.
Вновь отвернувшись от О’Нила, Тёрнер безуспешно пыталась забыть о воспоминаниях, стоящих перед глазами. Она уныло признавала, что если не сможет взять себя в руки, то не сможет и нормально работать. Ее вдохновение уже приближалось к нулевой отметке и не останавливалось в своем падении.
С такими мыслями Джосселин ехала по лесу, но когда машина выехала на край огромной поляны, от упаднического настроения не осталось и следа. Лишь на несколько секунд впав в ступор, она тут же цепким взглядом начала осматривать частные владения. Фантазия уже рисовала ей картины того, где будет стоять арка, как расставить столы и скамейки… Казалось, все вокруг создано для подобных церемоний. Эдакий уголок покоя и уюта.
Когда мужчина заглушил мотор и вылез из машины, она выбралась следом. Прикусив нижнюю губку, она раз за разом осматривалась вокруг, будто бы впитывая в себя обстановку.
– Это просто восхитительно… – тихо признала сероглазая.
Уже собираясь попросить мужчину показать ей здесь все, Тёрнер вдруг развернулась к машине, в которой оставила свою сумку и вытащила из нее блокнот с карандашом. Осмотревшись в поисках места, куда могла бы сесть, она ничего не придумала лучше, чем попросту тут же опуститься на изумрудную траву. Не объясняя ничего замершему мужчине, она начала спешно делать наброски и записывать пришедшие в голову идеи.
========== Глава 9. ==========
Не смотря на то, что он редко показывался здесь, дом и все вокруг него находилось в идеальном состоянии. Приходящие из близлежащей деревушки люди, помогавшие поддерживать дом, знали, что Шон до безобразия души не любил, когда уборка начиналась при нем. Поэтому, даже в отсутствие хозяина, дом выглядел идеально. Именно здесь он чувствовал себя дома, именно здесь он полноценно отдыхал, хотя такие дни выдавались очень и очень редко. От природы являвшийся трудоголиком, после разрыва с Энди, выдавшегося особенно болезненным, когда О’Нил узнал о пропаже с личного счет кругленькой суммы, которой девушка расплатилась со своими долгами в казино, он стал вырываться сюда крайне редко, полностью погрузившись в работу. И сейчас, бродя между вековыми деревьями, росшими на заднем дворе, он даже не мог припомнить, когда в последний раз наведывался сюда – месяц или два назад. Какая теперь была разница в этом?
Резко обернувшись, чтобы показать Джосс все, что ей потребуется, Шон не сдержал улыбки, увидев, как она, обосновавшись прямо на лужайке перед домом, что-то торопливо записывала и зарисовывала, словно боясь, что не успеет или пропустит что-нибудь. Подойдя к девушке сзади и вглядываясь в ее наброски, он понимал, что не стоило бы влезать туда, куда его не просят, но порой он не мог ничего с собой поделать.
– А как вы планируете украсить фасад? – и хотя вопрос был задан негромко, рыжеволосая, до этого полностью погруженная в свои мысли, резко вздрогнула, практически подпрыгнув, и наградила О’Нила таким взглядом, который, пожалуй, испепелил бы любого, оказавшегося на его месте.
– Простите, если напугал вас, – примирительно произнес мужчина, протягивая Джосс руку, чтобы помочь подняться. – Просто не каждый день мой дом становится эпицентром такого события, как свадьба. Поэтому… – он развел руками и продолжил: – может и от меня будет какой-нибудь толк?
Энергией, исходящей от девушки в этот момент, казалось, можно было запитать небольшую электростанцию. Еще не много и она готова была разразиться гневной тирадой или начать «биться током». Не обращая на это никакого внимания О’Нил на пару минут перехватил инициативу в свои руки и, разворачивая рыжеволосую в противоположную от дома сторону, бросил:
– А как на счет озера? У меня есть парочка идей по его использованию.
Стоило Шону замолкнуть, как Джосс, буквально искрившаяся от негодования, развернулась к нему лицом и приготовилась высказать ему в лицо все, что думала о нем. Черт подери, как же она была очаровательна в этот момент! От этого взгляда серых глаз, в одно мгновение потемневших от гнева, внутри у него что-то перевернулось. Что толкнуло его на следующий шаг, он не мог объяснить даже самому себе, но прежде чем Тёрнер начала говорить, он склонился и накрыл ее губы жадным поцелуем.
Какое-то время Тёрнер краем глаза видела мужчину, прогуливающимся между огромных старых деревьев на заднем дворе. Была бы она художницей, а не церемониймейстером, то наверняка захотела бы запечатлеть его на полотне. Настолько гармонично он смотрелся в этом месте. И это было удивительным, ведь обычно роскошные мужчины смотрятся только в той среде, в которой могут проявиться со своими игрушками. Дорогие машины, роскошные квартиры в высотках, панорамные окна и элитная выпивка, шикарные костюмы и красавицы секретари… А он так естественно смотрелся, задумавшись о чем-то своем среди зелени, будто именно здесь было его место.
Глубоко вздохнув, она отогнала от себя посторонние мысли и вернулась к рисункам. На новом листе блокнота торопливо появлялись зарисовки небольшой винтажной деревянной телеги, которая будет использоваться вместо цветника. На следующем же листе рыжая рисовала деревья, со свисающими с них ажурными клетками, наполненными цветами и свечами, рисовала атласные ленты в кронах и ловцы снов.
Прикусив кончик карандаша, она раздумывала над сектором с банкетными столами. После минутного размышления, она нарисовала парящих в воздухе журавликов – оригами, нанизанных на тонкую нить, и ветки глицинии, свисающие роскошными кистями.
Голос, внезапно прозвучавший за спиной, заставил девушку дернуться. Надавив грифелем слишком сильно на бумагу, рыжик сломала карандаш. Гневно бросив взгляд на возвышающегося мужчину, она страстно желала прикончить его на месте.