В коротании времени девушка заварила себе кофе. Внезапно в памяти проснулись и потекли стихи, бесконечная вязь которых ткалась её сознанием еще год после гибели Дэрка:
«Твою сказку зовут печаль
Что приходит к тебе по ночам
Говорить с тобой о любви
Что осталась в твоей крови
Твою сказку зовут печаль
Что не водит тебя к палачам
Говорит сама о любви
Милосердным словом “умри”
Твою сказку зовут печаль
Ты приметы ее примечай
Лишь погосты и фонари
Остаются твоей любви
Твою сказку зовут печаль
Как невесту ее встречай…»
… Регис!
Фиолетовый туман заклубился из окна, пролетел до центра комнаты и там материализовался. И сразу запахло кофе с корицей…
- Добрый вечер! Детлафф сейчас будет. Дотащит свои книги…
- Какие книги? – улыбнулась Ирис, чуть приподняв брови.
- Каких набрал сверх меры! С его упрямством я раз и навсегда зарекся спорить. Пусть сам и тащит, - Регис покачал головой и тоже улыбнулся. – У нас для тебя еще сюрприз, Ирис. С завтрашнего дня мы перестанем обременять тебя своим присутствием. Теперь у меня есть средства, чтобы снимать нам с Детлаффом отдельную квартиру. Это недалеко отсюда, в получасе человеческой ходьбы, ближе к окраинам. Рядом прекрасный запущенный парк, который посещает очень мало местных жителей, что нам только на руку. А квартиру благоустраивает Детлафф, как ему нравится. Тебя бы его вкусы очень удивили…
Ирис слушала, уже не улыбаясь. У нее было странное чувство, словно она шагнула с крыши и всё летит, летит куда-то вниз…
Всё было абсолютно правильно и своевременно, они должны были отселиться, но почему она никогда не задумывалась об этом всерьёз? Обременяли ли они её? Конечно, но только как члены её семьи или очень дорогие друзья… Теперь она снова будет возвращаться в пустую, чистую и тихую квартиру… без этих запахов… где совсем недавно ей жилось так хорошо и уютно в её одиночестве… Что изменилось?..
Она знала – что.
И он это знал.
Не мог не знать…
Он всё про неё знал…
Про ирисы…
И про её желание летать, как птица…
Раз знал про это, не мог не догадаться и о главном…
Потому что пришел сейчас один…
Она посмотрела Регису в глаза.
Молча.
Она должна сейчас что-то сказать?
Или сразу выслушает то, что всё решит?..
И по глазам вампира Ирис прочла ответ…
… Нет, он собирается добавить и словами!..
- Мы очень консервативный народ, Ирис… наверное, это свойство и удел бессмертных, для которых сто лет – как один год, а год – как миг. Я живу уже пятую сотню лет и бóльшую часть своей жизни посвятил исследованию законов мироздания, медицине и алхимии. Таких в вашем мире называют учеными и философами, а то и затворниками. Всё это верно, и это всё, на что я гожусь… Высшие вампиры очень редко создают семьи, что, конечно, необходимо для продолжения нашего рода, но это актуально лишь в том мире, где наш постоянный дом. В Неверленде вампиры стараются жить поодиночке и неявно для людей - в целях безопасности - и чем меньше они к кому-либо привязываются, тем лучше оказывается для всех…
Ирис уже стояла, прижав к груди обе руки. Почему она остается жить?! Тогда… и сейчас…
А сердце всё летело и летело в пропасть, и не могло никак достичь там дна, чтобы разбиться вдребезги… как в тот ужасный день…
… когда они после концерта сидели с Дэрком под навесом у заправки, устало посмеивались и пили кофе с сэндвичами, ожидая по договоренности попутку в следующий город. А за соседним столиком болтали ногами двое ребятишек - мальчик и девочка лет трех, которых мать и отец оставили на несколько минут под их присмотр, чтобы купить пирожные в открытом окне закусочной. Она смотрела на детей, Дэрк – к ней лицом – на трассу, по которой пролетали потоком машины. Все произошло в одно мгновение. Она только успела увидеть, как в каком-то в длинном, немыслимом прыжке отшвыривает он подальше в сторону детей, а под навесы, в то место, где только что был Дэрк и стол с детьми, сметая всё в одну чудовищную кучу, врезается огромный синий джип…
«Твою сказку зовут печаль
Что приходит к тебе по ночам
Говорить тебе о любви
Что осталась в твоей крови…»
Все, что у Ирис теперь оставалось…
========== Часть 5. Распутье ==========
Старые доски причала поскрипывали под ногами. С залива дул пронизывающий ветер, от которого здесь, на архипелаге, некуда было спрятаться. Ветер кружил мокрые снежные хлопья, превращая их на досках настила в темные кляксы.
Ирис села возле самой воды и стала смотреть через залив на усеченный заснеженный конус соседнего острова. Она приходила сюда каждый день, чувствуя грустную душевную гармонию с черно-серой палитрой зимнего побережья.
В эти места они приезжали с Дэрком, когда уставали от шума и суеты городов. Их встречал его двоюродный дядя, которого они называли «Кит Карсон» – старый чудак, путешественник и философ. Он любил повторять слова, что природа – лучший лекарь. Пытаясь честно проникнуться глубиной этой идеи, они подолгу сиживали на этом причале, привалившись друг к другу плечами. И в итоге пришли к выводу, что от этих плеч пользы куда больше, чем от вида угрюмой горы напротив.
Сейчас же, кроме горы, Ирис не к кому было идти. Дядя Кит умер два года назад. Население острова было немногочислено, её историю здесь знали все. И сердечно приглашали – в рок-клуб, в кафе, в гости, звали общаться, читать стихи. Она приходила, общалась, читала. Но каждый раз считала минуты, когда сможет уйти от чужих глаз на эту серую пристань. И думать здесь о Регисе. Собственно, думать было нечего. Нужно было забывать. Забывать его глуховатый голос, природную изящность движений, забавную многосложность речи, пряный запах, который так неудержимо манил ее уткнуться лицом в его шею…
- Наконец ты пришла!
Ирис резко обернулась. За ее спиной на мостках стояла очень странная старуха. Точнее, возраст дамы совершенно не угадывался из-за её странности. Ей можно было дать и тридцать лет, и семьдесят. Бледное узкое лицо, какие-то выцветшие глаза и сухие бескровные губы; на голове - черная фетровая шляпа с линялыми цветами на тулье, из-под которой свисают пряди сивых волос, на ногах - высокие старые ботинки; ветер болтает на худом теле потерявший цвет салоп и серую юбку. Всё словно извлечено из недр заброшенного чердака и припорошено пылью. Старуха стояла сгорбленно, опираясь обеими руками на палку, но высоко приподняв лицо, отчего казалось, что она тянется верхней частью корпуса к девушке. Ирис внезапно стало страшно – как смогла старуха подойти совсем бесшумно по скрипучим доскам настила?..
- Пришла – куда? – отрывисто спросила Ирис, у которой стало перехватывать дыхание.