Вот какие перемены происходили в тэвэтэтовском племени! Но сами они об этом не думали и не знали, что становятся новыми людьми. Они думали только, что играют в интересную и полезную игру. Мало того, они "заразили" этой игрой и взрослых.
Первым из них, если не считать вожатого, был директор школы Антон Иванович, а вместе с ним и учитель географии Сергей Павлович. Хотя очков они, понятно, не собирали и не записывали, но при каждом удобном случае шутили этим словом.
Так, Сергей Павлович пришел однажды с новой палочкой и сказал ученикам:
– Вот я сам сделал указку, запишите мне очко. Математик однажды наклонился возле парты, поднял чью-то ручку и, положив на парту, со смехом проговорил:
– Запишите мне очко.
В учительской часто слышались шутки:
– Антон Иванович, – говорил физик, – запишите мне очко: я вчера отремонтировал воздушный насос.
– А я заработала два очка, – сказала преподавательница литературы: сшила дочке шапочку и одолжила соседям утюг.
– Нет, Елена Андреевна, – засмеялся учитель естествознания, – это не в счет.
– Почему же нет? – ответила Елена Андреевна. – Давайте спросим у наших тэвэтэтовцев.
Разговор этот слышала Клава. Она знала, что это шутки, знала, что никто у них спрашивать не будет, но приятно было знать, что это пошло от них.
То же самое было и среди учеников старших классов – десятых, девятых, восьмых. Играть с малышами в очки им, конечно, было не к лицу. Но в своих разговорах они сплошь и рядом употребляли слово "очки". Висит, скажем, в классе на стене таблица, покосившись набок; подойдет паренек, поправит и смеется:
– Запишите мне очко!
Каждый знал, что это самая обыкновенная шутка, но не каждый знал, что, если бы не тэвэтэтовцы, то вряд ли кто обратил бы внимание на эту таблицу и поправил ее. Не знали этого и сами организаторы ТВТ.
Или идет группа десятиклассников по улице. На дороге всем известный водопроводный колодец, накрытый толстой круглой чугунной крышкой. Крышка сдвинута в сторону, видимо, какой-то тяжелой машиной.
– Стой, ребята! – кричит один из них. – Есть возможность заработать очко. Пользуйтесь случаем.
И они подвигают крышку на место. Снова обыкновенная шутка, и снова можно сказать, что без влияния тэвэтэтовцев они прошли бы мимо, как не однажды проходили до этого.
В доме тэвэтэтовца отец, сделав какое-нибудь дело, обычно шутит:
– Ну, вот и заработал очко.
Мать, сшив кому-нибудь из детей трусики, также смеется:
– Запишите мне очко!
А то приходит соседка и говорит матери:
– Анна Степановна, запишите мне очко: я во дворе подняла с земли и повесила вашу простыню.
Наибольшее впечатление на тэвэтэтовцев произвел следующий случай. Наблюдал его Павлик. Он шел по улице, а перед ним шли два солидных старичка.
"Профессора", – почему-то подумал Павлик.
По дороге надо было переходить место, где недавно прокладывали трубы и осталась еще незамощенная грязная полоса. Молодые мужчины через нее прыгали, да и то не всегда удачно, а женщинам и старикам приходилось совсем плохо.
И вот Павлик слышит, как один "профессор" говорит, смеясь, другому:
– Надо заработать своему внуку очко, положу-ка я сюда вот этот кирпич.
Он сейчас же так и сделал. А Павлик был первым, кто воспользовался "профессорским" кирпичом.
Таким образом, тэвэтэтовцы увидели, что и некоторые взрослые переняли их игру. Правда, взрослые только шутили и никаких очков не собирали, но все равно видно было, что они "заразились" от тэвэтэтовцев, а это, что ни говори, для ТВТ очень приятно.
– Скоро у нас будут взрослые члены Товарищества воинствующих техников! – смеялись пионеры. Но Цыбук серьезно сказал:
– Ничего из них не выйдет, так как они смотрят на это дело несерьезно, они только шутят. Они даже очки не записывают, а без очков – только одна игра. Кто захочет даром делать?
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ,
где говорится, как Стась никак не мог отвязаться от трубы,
а Цыбук от бесплатных очков и,
кроме того, как перевернулся воз с сеном.
Окончились занятия в школе, пришли летние каникулы. Школьники разошлись и разъехались в разные стороны. Рассыпалась и армия ТВТ. Только один отряд сохранился как боевая единица, – это из тех, кто поехал в пионерский лагерь.
Некоторые члены ТВТ сохранили связь и объединились в группы по два-три человека, а остальные на протяжении двух месяцев никакой связи между собой не имели.
Стась, например, уже не ходил каждый день с товарищами в школу, ему не с кем было состязаться в охоте за очками, и он уже не думал о них. Больше всего теперь он думал о речке. Конечно, кому не хочется летом искупаться в речке?
По дороге ему надо было проходить мимо завода. А там рабочие свозили и складывали около дороги чугунные трубы. Конец одной трубы высунулся и доставал до колеи. И всякий раз, как только кто едет, так обязательно зацепит колесом за трубу.
Как обычно, никому до этого не было дела. Не думал и Стась обращать внимания. Но что поделаешь, если глаз члена ТВТ невольно заметил непорядок.
Стась было остановился, по тут же махнул рукой и пошел дальше.
"А ну его, в такую жару возиться! Обойдется и без меня".
Отошел немного, смотрит – навстречу едет воз. Интересно посмотреть, зацепится он или нет? Стась остановился, оглянулся. Воз зацепился и даже не одним, а двумя колесами. Скрежет чугунной трубы неприятно резанул ухо. Кажется, даже кусочек трубы открошился.
"Нет, так оставлять нельзя!"
Стась вернулся назад. Толкнул ногой трубу. Тяжелая, видно, как ее сдвинешь?
Идет рабочий. Стась к нему.
– Дяденька! Почему эта труба так лежит? Все, кто едет, за нее цепляются.
Рабочий посмотрел на него, как на чудо, а потом рассмеялся.
– А тебе что до этого? – спросил он.
– Да непорядок…- ответил Стась.
Тогда рабочий почему-то разозлился:
– Ты что – учить нас собираешься? Рано еще, братец! – и ушел.
Стась тоже разозлился, плюнул и пошел себе дальше. "Да и в самом деле, – думал он, – что мне, больше всех нужно, что ли? Не хотят – и не надо! Я никакого отношения к этому делу не имею. Даже очко никто мне не зачтет".
И он начал думать о предстоящем купании. Но встречная машина снова вернула его мысли к трубе.
"А что если заденет? Будет тогда беды… И какая тут работа? Взял, отодвинул на полметра – и все. Даже и я мог бы, только палку нужно подсунуть. Но – пусть себе, как хотят…"
Он уже вышел в поле. Речка видна. Солнце печет, жаворонки заливаются над головой, в траве стрекотня. А какая вода в такое время!..
Одно только плохо: вертится что-то в голове, покоя не дает, будто забыл что-то или дома ждет какая неприятность; чего-то не хватает, что-то мешает, как будто остюков за ворот насыпалось…
И, наконец, Стась понял, в чем дело: это же труба мешает!!
Повернулся, побежал назад, схватил по дороге палку, подбежал к трубе, подсунул палку, отодвинул.
И тогда сразу на душе у него стало спокойно, весело. Остюков за воротом как и не бывало.
… Цыбук все лето жил в МТС, где его брат работал трактористом.
Боря Цыбук, как мы знаем, набрал на своем веку очков больше всех. Он не отказался бы и еще немножко подработать, но тут он был один, и никто не мог вести учет его очкам, кроме него самого. А кто поверит, что он насобирал, скажем, семьдесят девять очков? Как доказать это? Дома, в случае чего, можно проверить. Когда он однажды принес сразу девятнадцать очков, то никто не хотел верить, даже смеяться начали. Ну, а когда проверили, так все остались с носом. А тут как проверить?