Затем показалось пять учеников младших классов из Одиннадцатой школы.
— Ну, эти-то наверняка возьмут! — засмеялся Павлик. — Это ведь новые тэвэтовцы.
А малыши уже вперегонки бежали к камню и кричали: «Очко!» Да еще отнесли камень так далеко, что бедному Андрейке пришлось попыхтеть, пока он водворил его на прежнее место.
Потом пробежало несколько учеников из других школ. Один перепрыгнул через камень, другой толкнул его ногой, а третий вообще не обратил внимания.
— Вот видите, что значит — не члены ТВТ! — сказал вожатый своим пионерам.
Следом бежали два ученика, тоже не из их школы. Направлялись они как будто прямо к камню. Так оно и вышло.
— Есть очко! — крикнули они и убрали камень.
— Тэвэтовцы! — радостно зашептали наши пионеры.
«Ветераны» почувствовали приятное волнение: что ни говори, а все это с них началось, и вот теперь они видят, как совершенно незнакомые, «чужие» ребята делают начатое ими дело. Не меньше их был доволен и вожатый.
— По такому случаю я готов лишний раз потрудиться! — сказал Андрей, побежав к камню.
Мимо камня прошло сразу несколько человек. Кто-то споткнулся, что-то пробормотал, а когда прошли, — камень остался на месте.
Потом нашелся человек, который старательно откатил ногой камень в сторону. Яше пришлось катить его обратно.
Только он вернулся на место, как ребята заегозили:
— Цыбук! Цыбук!
Все встрепенулись. А вожатый почувствовал, что у него сердце забилось немножко сильнее, чем следует. Это ведь был экзамен не только для Цыбука, но и для вожатого, и для всего ТВТ.
А Цыбук шагал себе преспокойно, смотрел на проезжавшие автомобили, поглядывал он и на тротуар, но ничто не свидетельствовало о том, что его заинтересовал камень, хотя тот и должен был уже попасться ему на глаза.
Вожатый замер.
«Возьмет или не возьмет?..»
От этого зависело очень многое. Он ведь так смело и уверенно утверждал, что члены ТВТ не могут быть «мертвыми душами», что они всегда выполнят свои обязанности. Даже взялся доказать это пионерам. И если сейчас Цыбук подведет, будет стыдно не только перед ребятами, но и перед самим собой.
«Возьмет или не возьмет?..»
Цыбук вплотную подошел к камню. Остановился. Но вместо того, чтобы посмотреть на камень, загляделся на трактор, который быстро катил на резиновых шинах и тащил за собой платформу.
Вожатому стало не по себе. Пионеры насмешливо перемигивались.
Цыбук, не сводя глаз с трактора, медленно нагнулся, взял камень в руки и отнес его в сторону.
— А что?! — воскликнул вожатый. — Не говорил ли я вам, что «мертвых душ» в ТВТ не бывает? Если кто-нибудь научился видеть и понимать, так уж не сможет не сделать, хотя бы даже он и не думал, не хотел этого!
— Ну, что касается Цыбука, это понятно! — сказал кто-то из ребят. — Он ведь был самый заядлый член ТВТ.
— Таким же он остается и сейчас!- твердо сказал вожатый.
— Пусть будет так. Но сколько ведь и таких, которые и прежде ничем себя не проявляли! А вот как раз идет один из них — Антоша Аскерко!
Андрей к тому времени уже успел положить камень на прежнее место. Ребята опять притаились. Антон подошел к камню в то время, когда какой-то человек споткнулся о него и сердито сказал:
— Бросают камни на самой дороге!
Антон остановился, засмеялся и убрал камень.
— Ну, вот и еще факт! — восторженно восклицал вожатый. Но и против этого был выдвинут довод: Антон обратил внимание на камень только потому, что у него перед носом человек споткнулся. А если бы этого не случилось, он наверняка прошел бы мимо.
— Так ведь он не только обратил внимание, но и убрал камень! — доказывал вожатый, — Обождем еще Карачуна.
А пока Карачуна не было, случилось вот что.
По тротуару шла женщина и вела за ручонку двухлетнего ребенка. Ребенок споткнулся о камень и заплакал. Мать начала успокаивать его:
— Не плачь, не плачь. Успокойся. Этот камень тебя обидел? Вот мы сейчас зададим ему! Вот, вот ему! Вот как! Вот! Будет он знать, как обижать маленькую Тамарочку! Ну, тише, тише! Мы ему надавали за это!
И «побитый» камень остался печально лежать на прежнем месте.
Наконец появился долгожданный Карачун. Шел он неровно, то приостанавливался, то бежал, то сворачивал в сторону. Увидел собаку и запустил в нее камушком.
Вожатый мало надеялся на него, но утешал себя тем, что предыдущие два случая всё-таки оправдали его надежды. Карачун сразу же заметил камень и толкнул его ногой. Тяжелый камень чуть стронулся с места. Тогда он толкнул его еще раз. Потом ступил два шага вперед и остановился. Посмотрел на камень, о чем-то подумал, потом… вернулся, поднял камень и швырнул его в сторону!
… На другой день, встретив Цыбука, вожатый спросил:
— Ну как, не добыл новых очков?
— Да ну их! Хватит и тех, что набрал! — улыбаясь ответил Цыбук.
— А мы видели, как ты вчера убрал камень с панели, — сказал вожатый.
— Ну и что ж такого? — ответил Цыбук. — Неужели оставлять, чтобы мешал?
Спустя несколько дней вожатый созвал активистов ТВТ, рассказал им об «экзамене» для «мертвых душ» и прибавил:
— Помните, когда мы обсуждали устав Товарищества Воинствующих Техников, я не докончил одной своей мысли, которой вы все тогда заинтересовались? Я имел в виду приблизительно то, что теперь мы увидели. Это означает, что в деятельности Товарищества Воинствующих Техников не только очки ровно ничего не значат, но даже и сделанное вами не является само по себе главным. Тогда я вам об этом не сказал, чтобы вы не потеряли интереса к вашему делу, как игре. А теперь я могу сказать вам — уже закаленным тэвэтовцам: нет особой беды в том, что многие из вас уже не интересуются очками. Важно, что вы хоть какое-то время побыли тэвэтовцами, — значит, ими навсегда и останетесь до самой старости. Главный смысл Товарищества Воинствующих Техников не в том, что его члены сейчас сделают, а в том, что они и в дальнейшем останутся заботливыми хозяевами. А все советские люди должны быть заботливыми хозяевами, потому что у них огромное общественное хозяйство. Вот что кроется за вашей «игрой».
— Могу еще сказать вам, — продолжал вожатый, — что в недалеком будущем для Товарищества Воинствующих Техников будет создана прочная база — специальные мастерские ТВТ, где будет всё для какой угодно работы. Каждый из вас может пойти туда и с помощью инструктора сделать для себя всё что угодно, по любой специальности — слесарной, столярной, сапожной и так далее. Только одно нужно: чтобы умел всё делать сам. Мы уже знаем: каждый, если захочет, многое может сделать. Определенная специальность требуется для работ посложнее, а простейшие — под силу каждому. Это вы и сами уже доказали…
Перед Товариществом Воинствующих Техников открывались широкие пути в будущее…
ГЛАВА ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ,
написанная пятнадцать лет спустя и рассказывающий о встрече автора с техником Борисом Иванычем
В 1948 году газета попросила меня побывать на строительстве одного из домов у нас, в Минске. Надо было ознакомиться с ходом работ, с людьми и написать для газеты очерк.
Встретили меня там приветливо. Всё показали, объяснили. Строители знали, что приехал корреспондент, а фамилией моей не интересовались. И вот с первого посещения стройки внимание мое привлек какой-то Борис Иваныч, которого я пока еще в глаза не видел.
— Борис Иваныч сказал, — говорили рабочие таким тоном, словно этот Борис Иваныч был бог весть что за авторитет.
А между тем я знал, что главного инженера звали вовсе не Борисом Иванычем.
Мне приходилось слышать, что и он почти так же, как рабочие, повторял:
— Надо поговорить с Борисом Иванычем.
Когда я спросил, кто же такой этот Борис Иваныч, мне ответили: