Скамеек на всех не хватило, и из столовой через весь лагерь начали тащить стулья.
Я побежал в штаб-мастерскую, чтобы не прозевать момента, когда будут заряжать ракету.
Заряжал сам Демьян Захарович. В домике была абсолютная тишина. Когда все было готово, Захар не удержался и, подпрыгивая, побежал сообщать.
— Несут! Несут! — орал он на весь лагерь.
Венька и Павлик не спеша на вытянутых руках несли ракету. Демьян Захарович неотступно следовал за ними. Когда эта процессия появилась возле стадиона, все встали, чтобы получше разглядеть «чудо техники».
Из динамиков полился торжественный марш. Все замолчали и уставились на модель. А она совершала круг почета. Ярко-голубая, с красными полосами на боках, она важно плыла, поблескивая целлулоидными окошками и алюминиевыми открылками. Она плыла, обрастая, как снежный ком, любопытными малышами, которые галдели.
— Настоящая! — утверждали одни.
— Нет, пробная! — объясняли другие.
— С живым человеком! — кричали первые. — Вон даже ноги сзади торчат…
— Это не ноги, а ракеты! — растолковывали знатоки.
Чего только не выдумывали болельщики, пока модель совершала путь до своего ракетодрома! И вот, наконец, конструкторы вошли за ограду. Шагах в двадцати от нее образовалось оцепление. Репродукторы захлебнулись на полуслове. Тишина, словно вата, забила уши.
Всем было видно, как опустили ракету в направляющие рельсы. Теперь она стояла вертикально, решительно устремись в звездное небо.
За забором лагеря начали появляться люди. Они тоже молча стояли в ожидании. Венька и Павлик отошли от ракеты шагов на пятнадцать. В руках у Веньки появился красный флажок. Демьян Захарович остановился возле Веньки и кивнул головой.
Венька взмахнул в воздухе флажком и сиплым от волнения, но громким голосом скомандовал:
— Включить!
Демьян Захарович, присев на корточки, поджег шнур. И тотчас же огненный мышонок с шипением побежал по земле. Возле самой ракеты он на миг как будто погас, и из-под ее основания вдруг вырвался сноп желтого пламени. «Шшур-р-шшш!» — метнулось во все стороны, и ракета медленно, как бы нехотя, поползла вверх. Потом пламя стало синим, шипение перешло в свист, и снаряд рванулся в небо, увлекая за собой длинный огненный хвост. Головы, как по команде, вскинулись вверх. И только когда на высоте из ракеты вырвался новый сноп пламени и она совершила второй скачок, стадион взорвался от громового «ура» и аплодисментов…
Вскоре последовала последняя, третья, далекая вспышка. Ракета стала почти невидимой, но последние искры осветили купол раскрывшегося парашюта. Наш «космический корабль» стал медленно опускаться на землю.
Шум на стадионе уже не стихал. К месту, куда спускалась ракета, понеслись ребята. Возвращались они не спеша, бережно передавая из рук в руки уцелевшую модель…
Павлика и Веньку долго качали, а звуки горна тонули в веселых криках…
К торжественному спуску флага вызвали, конечно, главных конструкторов ракеты. Жора-баянист играл марш авиаторов «Все выше, и выше, и выше стремим мы полет наших птиц!», и флаг упрямо рвался вверх. Так закончился этот полный необычных событий праздничный день…
Когда перед сном я стелил постель, меня вызвал из палатки Женька Быков. Он смотрел на землю и крутил пальцы, как будто хотел их переломать.
— Слушай, Митя, прости меня. Я свинья… Свинья! — жалобно бормотал он. — Я завтра извинюсь перед Маей, честное слово! — Он полез в карман, потом протянул мне маленький блокнотик с металлической обложкой и шариковой ручкой на цепочке. — Возьми, возьми… Это мне папа подарил!
— Папа? — переспросил я. — Как же ты можешь отдавать подарок отца?!
У меня было радостно на душе, и я рассмеялся. Рассмеялся, дал Женьке щелчок в лоб и убежал в палатку.
Пора в путь-дорогу
Лебедева переночевала в лагере, а утром неожиданно объявила:
— Уезжаю!
— Что ты?! Как можно?! Мы должны устроить торжественные проводы, — заволновалась Нин-Вас. — Подожди, сейчас соберем общелагерную линейку… Дежурный! Где дежурный вожатый?..
— Постой! Не надо! — остановила ее Лебедева. — Ведь я приезжала просто к тебе в гости. Ты меня и провожай. Ребята пусть занимаются своими делами.
Нин-Вас еще немного поволновалась, а потом взяла чемоданчик Лебедевой, и они направились к воротам.
Не сговариваясь, мы шумной и неорганизованной компанией пошли провожать Екатерину Ильиничну. Шли вожатые, педагоги, Демьян Захарович.